Аня, закрыв крошки руками, не позволяла их собирать, и кричала все громче: «Достанется тебе от учительницы. Родителей вызовет. Будешь знать!» Стас попытался оттолкнуть вредную девчонку, но тут же получил по рукам. Тогда он стал упрашивать Аню разрешить убрать за собой. Она была неумолима. Алла сначала растеряно смотрела на происходящее, потом полезла под парту собирать крошки. Но когда Стас заревел в голос, она встала и, насупив тонкие высокие брови, двинулась на обидчицу:
– Кто тебя учил издеваться над человеком? Мы должны помогать друг другу. Хочешь, чтобы Стасику было плохо? Если еще хоть раз тронешь его, получишь от меня! Аня удивленно посмотрела на неожиданную защитницу и с независимым видом пошла к своей парте.
Прозвенел звонок. Все бросились по местам.
ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ
На перемене ко мне подошел Армени спросил:
– Хочешь поцелую.
– Нет, – резко ответила я на странную просьбу.
– Почему?
– Не знаю. Не хочу, и все.
– Не любых девочек целуют мальчики, а только очень хороших. Поняла?
–А зачем целоваться? Мы же не взрослые, – недоуменно спросила я.
– Если девочка вырастет, а ее еще не целовали мальчики, значит она плохая, – снисходительно, как маленькой и несмышленой,объяснил Армен.
– Я думала, что девочка должна только с одним целоваться, а потом жениться, – растерянно пробормотала я.
– Так раньше было, – уверенно сказал мальчик.
Терзаемая сомнениями я в нерешительности переминалась с ноги на ногу. Армен быстро наклонился, звонко поцеловал меня в щеку и убежал. Ничего страшного не произошло, и я успокоилась.
Вечером, смеясь, рассказала деду про Армена.
– Радуешься? Вот так глупых девочек и залавливают в свои сети хит-рые юноши! А потом у них жизнь ломается, – вспылил дед.
Япочувствовала себя одураченной, опозоренной и заревела.
– Не плачь и не обижайся на мальчика за его шалость. А на будущее за-помни: не будь слишком доверчивой, – уже мягче посоветовал дед.
Скоро я забыла про эту историю. Но как-то зашла в класс и вижу: на последней парте горько плачет Люба, а девочки окружили ее и успокаи-вают.
– Что случилось? – спросила я подруг.
– Армен поцеловал ее без разрешения.
По лицам девочек я поняла, что случилась трагедия. Все единодушно жалели Любу.
– За что? Разве я заслужила такое обращение? Он меня оскорбил, – стонала Люба, громко всхлипывая.
Ее рыдания перешли в истерику. Кто-то побежал за медсестрой, кто-то за холодной водой. А я, заново переживая свой позор, заводилась все сильней.
«В школе драться нельзя. Я пока обругаю его, а после уроков на улице всыплю», – разумно размышляла я.
Вышла в коридор. Армен стоял с друзьями и, блестя черным антрацитом глаз, что-то бурно рассказывал. Ребята хихикали. Подошла ближе и услышала:
– На моем счету уже пять дур. Когда вырасту, всех подряд буду…
– Дура? – взбеленилась я, и, свалив обидчика на пол, принялась трясти его, что было сил.
Ребята, глядя на нас, смеялись:
– Во дает, девчонка! Молодец!
– Это тебе за обман, это – за подлость, – кричала я, захлебываясь обидой.
Подбежали старшеклассницы и с трудом оторвали меня от Армена.
– Марш, в класс, пока завуч не увидела, а то из школы вмиг вылетишь, – приказали они.
– Знаете, за что ему врезала? – кричала я, вырываясь их рук дежурных по коридору.
– Уймись! Если девочка дает пощечины мальчику, значит он заслужил. Девчонки по пустякам не дерутся.
Их словамне понравились. Я успокоилась и направилась в класс.
ОСТАЮСЬ
Витя! Сегодня приезжала тетя, которая сопровождала меня в семью. Я сразу ее узнала. Мысли закрутились в голове. Налетело беспокойство. Тетя терпеливо ждала ответы на свои вопросы, а я молчала. Наконец, она сказала:
– Тебе скоро десять лет и ты имеешь право сама решать свою судьбу.
Я взглянула на Олю. Она, как всегда, выглядела безразличной и спо-койной.