Наталья Григорьевна удивленно подняла брови, как-то странно посмотрела на меня и спросила:
– Ты знаешь, кто такой «завуч»?
– Нет. Наверное, так ругают… – пробормотала я растерянно.
Брови учительницы устремились к сжатому в гармошку лбу и она, медленно выговаривая слова, сказала сурово:
– Ну что же. Начнем год с вызова родителей в школу.
– Мою учительницу дети не боялись и на уроках не плакали. Она была добрая и любила нас!
– Откуда ты такая взялась?—презрительно сузив глаза, произнесла учительница.
– Откуда и все, – огрызнулась я фразой, которую слышала от взрослых ссорившихся между собой мужчин.
Я не понимала смысла этих слов и не давала себе отчета в их безрассуд-ной дерзости. Учительницу передернуло. Грохнув дверью, она удалилась.
Домой я шла медленно, пыталась разобраться в происшедшем. Нагрубила зря. Обязана извиняться или нет? Она первая меня обидела. Учительница должна понимать детей! Я не кричала и говорила только правду. А зачем брякнула глупость? Дед теперь разволнуется. Завтра в классе попрошу прощения. Эх! Опять тормоза не сработали. И впрямь я бываю дурой.
НИНА
Несколько дней Оля провожала меня в школу, а как-то утром сердито сказала: «Ты уже большая. Иди сама». Я открыла калитку, посмотрела налево,направо, и смело пошла через дорогу. Когда оказалась на середине улицы, то услышала крики женщин и грохот. Занервничала. Перед глазами поплыл туман. Не понимая, что происходит, побежала вперед. Уже на тротуаре оглянулась. Мимо меня на большой скорости промчалась лошадь, впряженная в телегу, доверху нагруженную ящиками. Видно появилась из-за ближайшего поворота.
Из школы возвращалась с подружкой из второго «б». Я крепко держалась за ее портфель и не волновалась. Она жеходит здесь всю жизнь! Вдруг визг тормозов оборвал нашу идиллию. Я вздрогнула. Шофер остановил машину и обругал нас.
– День какой-то неудачный. Сегодня второй раз в историю попадаю, – пожаловалась я Нине.
Она удивилась:
– Наоборот, удачный. Живы остались. Айда ко мне.
– Пошли, – согласилась я, потому что ее спокойствие передалось и мне.
Нина поделилась:
– Я сегодня двойку получила за «жи-ши».
– Правило не выучила?
– Выучила. Просто рассердилась. Зачем нужны глупые правила?Почему я должна писать«ба-ран», но «ко-ро-ва»? Вот я взяла и написала все упражнение как захотела.
– Влетит тебе? – с сочувствием спросила я.
– Нет. К воскресенью, когда мамапроверяет уроки, я успею исправить. Мой двоюродный брат Юра тоже недавно получил двойку.
– За что?
– Литература для него – смерть. Он списывал сочинение по книге «Война и мир» у соседки по парте, а она закрыла тетрадку и конец не дала переписать. Книгу Юра не читал и не знал, чем закончилось сражение. Но как патриот, написал, что мы победили. А учительница двойку поставила.
– Я думала, что старшеклассники не получают плохих отметок, потому что большие и умные.
– Все получают. Большим мальчикам скучно учиться, их увлекают интересные дела и мечты, – с очень серьезным лицом объяснила мне подружка.
– Нина, наша школа девчачья, так почему в моем классе учится семь мальчиков?
– Они из ближних деревень. Их называют «иногородние». Ребята у вас временно. Их никак не поделят две соседние мужские школы. Наш директор пожалел мальчишек, взял в нашу школу и послал в класс Натальи Григорьевны. А она теперь злится, что работы прибавилось. Мамка так рассказывала.
Пришли к Нине домой, бросили портфели в коридоре и сели играть в куклы. Их у нее в кладовке целый угол. Проголодались. Нина принесла из кухни огромный ломоть хлеба. Мы наперегонки «умяли» его и пошли в рощу. Скатываясь по стволу дерева, я застряла в его развилке. Сначала отнеслась к этому спокойно и даже не позвала подругу, которая в поисках цветовуходила все дальше. Но когда многократные попытки высвободить ногу ни к чему не привели, испугалась.