По считалочке водить досталось Тамаре. Я растерянно шарила взглядомпо незнакомому двору, отыскивая удобное место, чтобы «схорониться», как говорили мои подружки. Тамара быстро нашлаКатю. А я залезла на крышу и долго наблюдала за безуспешными попытками найти меня. Потом не выдержала, засмеялась, и сразу выдала себя. А Веры и Лены нигде не было. Стали искать их вместе. Осмотрели все углы двора и дом. Тома не на шутку заволновалась:
? Странно. Вера не могла уйти, не предупредив нас. Куда она подевалась?
Мы стали звать подруг, просить их откликнуться. Тут в дом вбежала Катя, влезла на сундук и пролепетала весело:
? Мышки в сундуке больше не скребутся.
Тамара вдруг побелела, смахнула Катю с сундука и, сбросив петлю с ушка, открыла крышку. Перед нами, запутавшись в старых вещах, неподвижно лежали Вера и Лена. Платья на груди девочек были разорваны, лица оцарапаны.
Катя с ревом бросились к сестрам. Вера прерывисто задышалаи за-тряслась всем телом. Когда она окончательно пришла в себя, то, еле шевеля губами, произнесла: «Сама захлопнулась». Изаснула. Мы сидели рядом на полу и по очереди вставали слушать ее дыхание. Лену увезли в больницу.
То ли Катюша, по глупости, накинула петлю, а потом забыла, то ли петля защелкнулась сама, когда девочки опускали крышку, – кто теперьскажет правду? Да это сейчас и не важно. Главное – девочки живы остались.
ПОЖАР
Старшие дети днем заняты по хозяйству, поэтому я скучаю во дворе одна. Бабушка не разрешает мне возиться на огороде, потому что я гостья.Правда соседка заметила скороговоркой:
– Хорошие гости три дня гости, а потом наравне с хозяевами за работу берутся.
Но бабушка Нюра имела свое мнение:
– Пусть детка помнит деньки, проведенные у меня, как праздник, а со своими делами я пока сама способна управиться. Вот если бы она осталась у нас жить, то я приучила бы ее ко всему.
Прибежала Катя и позвала меня к себе играть в куклы. Мы подошли к хате с чистеньким двориком, окруженным новым, еще не покрашенным штакетником. К хате вплотную примыкал маленький сарайчик, на крыше которого находился шалаш. Он построен из ореховых жердей, аккуратно обложенных сверху ветками и травой.
– Вчера шалаша здесь не было, – удивилась я.
– Это мой папа придумал поставить его на крышу, потому что на земле я простужаюсь», – объяснила мне Катя скороговоркой.
Внутри шалаша на старом одеяле разложены тарелки и блюдца с отколотыми краями, самодельные тряпичные куклы и много бумажных, с разнообразнымикомплектами одежды. «Бумажных кукол мне делает Вера. Давай их на бал наряжать? А потом приготовим«обед», – предложила Катя.Я с интересомзанялась незнакомой игрой. Если наряд не очень нравился, мы тут же рисовали на нем узоры, или вырезали новые «модели». Этим можно заниматься целый день, но бабушка позвала меня обедать. Я быстро похлебала борща, выпила молока и опять побежала к Кате.
Уже издали увидела, что из шалаша валит дым, и красные языки пламени трепещут над пучком рогатых жердей. Вбежала во двор. Чумазая Катя кружкой черпала воду из ведра, стоящего у крыльца, и мчалась на крышу.
– Пожар! – завопила я со страху.
– Не кричи, а то мне влетит,– остановила меня Катя.
– Глупая, если хата сгорит, тебе еще больше достанется.
– Ой, а там Вера с Леной спят! – вскрикнула Катя и зарыдала.
Соседи уже бежали со всех сторон. Они быстро загасили пламя. Когда суматоха прошла,Вера стала искать Катю.Но ее нигде не было. Голос Веры задрожал, она побелела и полезла на крышу сарая. Там она разгреблапепел, заглянула через прогоревшую дырувнутрь. Потом спустилась во двор и, плача, позвала:
– Катенька, откликнись, я не буду тебя наказывать.
Откуда-то с неба послышался тихий голос:
– Боюсь.