– Темные глаза шерифа Бригса сияли от удовольствия.
Полицейские сели в машину и, погазовав немного на месте, укатили по Пёрл‑стрит.
Никто ничего не видел, кроме работников «Старбакса», но те знали, что лучше помалкивать.
– И часто такое бывает? – шепотом спросила я.
Анжела приложила палец к губам.
– Ты об этом не волнуйся. Потом поговорим, – прошептала она в ответ.
Эстебан молча сел в машину. Вытер лицо шелковым носовым платком, отдышался и завел мотор. На вид ему вроде бы не так уж здорово досталось, но я обратила внимание, что он держит руль только левой рукой. На Кубе, где нет машин с гидроусилителем руля или автоматической коробкой передач, он вообще не смог бы вести, но здесь как‑то ухитрялся.
Эстебан осторожно вел «ренджровер» по Пёрл‑стрит и вскоре выехал на Олд‑Боулдер‑роуд.
Олд‑Боулдер‑роуд. Черно‑белые фотографии Рики. Телефонный звонок после моего дня рождения.
– Оставлю вас на вершине, под гору сами пойдете, – тихо сказал Эстебан.
Мы ехали мимо огромных домов, по мере приближения к вершине они становились все больше. Эстебан остановил машину в дорожном кармане под небольшой зеленой табличкой «Смотровая площадка». Обернувшись к нам, он дал Анжеле цепочку с ключами. На каждом висел кусочек картона с номером.
– Анжела, вы сегодня работаете с Марией, покажи ей что и как, где в каждом доме причиндалы для уборки, и не забудь о сигнализации. – Эстебан перевел взгляд на меня. – Знаешь, что такое система сигнализации?
Я не знала, он объяснил:
– В каждом доме есть сигнализация, которую мы отключаем, когда входим, а уходя, включаем снова. Это очень просто. Поняла?
– Конечно, – ответила я и подумала: чего тут не понять? Для работы системы требуется бесперебойное электроснабжение и быстрая реакция полиции, то есть то, чего в Гаване не было и нет.
– Анжела, не забудь показать ей, каким клиентам нужна полная уборка, а каким только обработка поверхностей. Нет смысла тратить время на людей, которым не нужно то, что мы делаем.
– Разумеется, – согласилась Анжела.
– Так, выходите обе из машины, хочу кое‑что показать Марии.
Эстебан был мужчина крупный, мне же опыт подсказывал, что крупные дольше переживают унижение. Ведя нас от машины к просвету среди деревьев, он все еще тяжело дышал и потирал руку.
– Ну, Мария, вот мы и пришли. – Он постарался улыбнуться. – Здесь будешь работать по утрам. Отсюда всю гору видно. Под нами резиденция Уотсона. Важный кинопродюсер. В его доме свои уборщицы, но я и у него бывал. Толкнул ему кокаин. Лично доставил. А тот дом на вершине за забором и весь в огнях – Тома Круза.
– Того самого Тома Круза?
– Того самого. Живет здесь примерно шесть месяцев в году, когда не снимается. Кажется, сестра его живет тут круглый год.
– Я буду убираться в доме у Тома Круза?
– Нет‑нет. У него – свои уборщицы. Как я уже говорил, наши клиенты – светила помельче. Не Уотсоны и Крузы этого мира. Но вполне можете увидеть кое‑кого из знаменитостей. Важно не подавать виду. Не реагировать. Они этого не любят. Делай вид, как будто тебя вообще нет. Что ты невидима. Никогда не смотри в глаза клиентам и первой не заговаривай. Говорить можно, только если тебя спросят. Поняла?
– Si, Don Esteban.
– Хорошо. – Ему понадобилось еще некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя. – Вы, наверно, всё думаете об этой истории с шерифом?
– Да, – тихо призналась я; Анжела промолчала.
– Дело в том, что я гражданин США. – Он произнес это негромко, стараясь скрыть возмущение.