В 2002 году папа Иоанн Павел причислил Хуана Диего к лику святых. К сведению сомневающихся кубинских дочерей и сыновей революции: ко времени, когда Хуан Диего узрел Деву, ацтекская цивилизация была уже уничтожена Кортесом, а сами ацтеки насильственно христианизированы. Неудивительно, что Пресвятая Дева явилась Хуану Диего именно там, где в древности находился храм, посвященный Тонанцин, темнокожей ацтекской богине рождения и плодородия. Так что можно сказать, богиня продолжает существование в иной форме.
Отец никогда не верил в такие вещи, Рики – тоже, а мама верит слишком истово. Ее призраки и домовые – хорошая прививка против разного рода откровений и видений.
И вот я на площади перед базиликой.
Старинную церковь, поврежденную землетрясением, поддерживают строительные леса. Неподалеку – новая церковь, которую весь мир воспринимает как недостроенный терминал аэропорта Хосе Марти. Но именно сюда стекаются пилигримы со всего мира – здесь, как говорят, является сама Пресвятая Дева.
Я сняла черную шапочку и вошла в храм. Шла полночная служба, однако в базилике почти не было свободных мест.
Я плохо знаю церковные порядки, но мессу служили как встарь, на латыни, несмотря на принятые Вторым Ватиканским собором декларации. Мужчины и женщины рядом со мной опускались на колени, поднимались с колен, бормотали молитвы. Я повторяла их действия, стараясь совершать их одновременно с паломниками.
Где же Пресвятая Дева?
Что все эти люди надеются увидеть?
Подошла девочка с блюдом для сбора пожертвований. Я положила несколько песо и получила изображение Смуглой Девы. Тут до меня дошло, что это копия большого образа, висящего в центре храма, над алтарем. Значит, вот она, Богоматерь, покровительница всех мексиканцев, всех женщин, всей Латинской Америки.
У нас‑то на Кубе Смуглой Девой называют богиню Очун, в сантерии это богиня любви и красоты.
По окончании службы я зажгла свечу и поставила как можно ближе к образу Пресвятой Девы.
Преклонила голову.
– Прими эту свечу от имени другого, – прошептала я.
Дева видит все. Она все понимает.
Движущаяся бесступенчатая дорожка никому не позволяет задерживаться под образом. Движущаяся дорожка в храме – это похоже на шутку, но верующим не до шуток. Лица их залиты слезами. Женщины, неспособные зачать, просят исцеления от бесплодия, больные смертельными формами рака – спасения от смерти, матери детей‑инвалидов тянут к Деве своих младенцев.
Плач, чад от свечей, мольбы.
Пожалуй, с меня хватит.
Я попятилась, выбежала на свежий воздух и глубоко вздохнула.
Голова раскалывалась от боли, напоминая мне, что и меня, вероятно, взяла под крыло неведомая заступница: если бы пуля 7‑го калибра прошла на сантиметр левее – она разнесла бы мне череп, на сантиметр правее – это был бы явный промах, и Бригс сразу выстрелил бы еще раз мне в грудь…
Подошел полицейский, спросил, все ли со мной в порядке.
– Все о’кей. Просто очень много народу, – ответила я.
– Вы бы видели, что тут творилось в День Пресвятой Девы Гваделупской, на прошлой неделе, двенадцатого декабря! – Он указал на площадь. – Миллиона два народу собралось.
Я дотащилась до метро и вернулась прежним маршрутом: от «Базилики» до «Мартин Каррера» и далее в аэропорт.
Мой рейс вылетает в четыре утра.
У стойки толпилась типичная кубинская очередь. Я зарегистрировала билет, и тут выяснилось, что рейс задерживается. Подойдя к стенду с газетами, я обратила внимание на заголовок в «Майами геральд» от 18 декабря: «Сообщение телеграфного агентства: Фидель намекает на возможность ухода от дел».
Наконец объявили вылет рейса номер 131 на Кубу. Самолет взлетел над сияющим городом, сделал круг, набирая высоту, и тут сияние потушил ночной туман.