Вик был в точности похож на Лотову жену.
Кровь Нестегга оказалась сходной с кровью одного из жеребцов и совершенно несходной с кровью другого. Результаты тестов сохранились.
Вик оставался безмолвен.
Родной брат Полиграфа стоит сейчас на конюшне в Ньюмаркете.
Молчание.
Я попросил сделать анализ крови коня, который сейчас известен как Нестегг, невозмутимо продолжал я. Мы с тобой оба знаем, что результаты теста окажутся отличными от тех, которые были сделаны, когда Нестегг был жеребенком. Кроме того, я заказал анализ крови родного брата Полиграфа. И его тип крови должен полностью совпасть с тем, что обнаружат у коня, который сейчас считается Нестеггом.
Уб-блюдок! выпалил Вик. Это звучало тем более странно, что он по-прежнему оставался неподвижен.
С другой стороны, продолжал я, анализы еще не сделаны, и при определенных условиях я мог бы их отменить.
Вик снова обрел способность дышать и пошевелился.
При каких? спросил он.
Я хочу, чтобы ты познакомил меня с одним человеком.
С каким?
С твоим приятелем. С тем самым, который составил соглашение с владельцем жеребенка от Транспортера. Который приказал поджечь мою конюшню.
Вик заерзал в кресле.
Я спокойно сказал:
Либо это, либо я напишу в страховую компанию «Хай-Пауэр».
Он принялся машинально перебирать ручки, лежавшие на столе.
А что ты собираешься делать, когда встретишься с этим моим моим приятелем?
Заключить мирный договор на вечные времена.
Вик взял со стола календарик, бросил на него невидящий взгляд, положил на место.
Сегодня суббота, сказал я. Анализы крови назначены на понедельник. Если я встречусь с твоим приятелем сегодня или завтра, я их отменю.
Вик был скорее зол, чем испуган, но он знал не хуже меня, что эти анализы для него первый шаг к скамье подсудимых. Чего я не знал это согласится ли Вик, как и Фред Смит, проглотить пилюлю, так сказать, держа язык за зубами.
Ты всегда будешь грозить мне этими анализами! сказал Вик. Это просто шантаж!
Ну да, своего рода шантаж, согласился я.
Вик сморщился, как от зубной боли. Я видел, что он лихорадочно ищет выход.
Лицом к лицу с твоим приятелем, сказал я. Пяти минут за глаза хватит. Это не так много, если подумать, что ты потеряешь в противном случае. Я жестом указал на веселенькую комнатку и великолепный бассейн. Это ведь все выстроено на страховку Полиграфа, не так ли?
Вик стукнул кулаком по столу, так что ручки подпрыгнули.
Это все этот чертов Файндейл протрепался! рявкнул он. Больше некому! Убью крысюка!
Я не стал отрицать. Просто сказал ровным тоном:
Ты не учел одной мелочи. Мой брат Криспин работал в компании «Хай-Пауэр».
Глава 15
Когда я вернулся от Вика, Криспин стоял во дворе и выглядел угрюмым и несчастным. Я остановил машину и вышел.
В чем дело? спросил я.
А!.. Криспин безнадежно махнул рукой, указывая на ровную площадку на месте конюшни и на новенькие леса, взбирающиеся к обгоревшей части крыши. Все это Если бы я не напился, этого бы не случилось.
Я посмотрел на него.
Не думай об этом.
Не могу! Если бы я был здесь если бы в доме горел свет этот человек не полез бы поджигать
Ну, это еще неизвестно.
Но ведь это кажется разумным?
Нет. Пошли в дом, тут холодно.
Мы вошли в кухню. Я сделал кофе. Криспин, по-прежнему в покаянном настроении, смотрел, как я наливаю воду и кладу кофе в кофеварку.
Лучше бы ты дал мне умереть.
Хорошо, что ты отрубился в ванной, сказал я. Это единственная комната, в которой есть естественная вентиляция через пустотелый кирпич.
Это его не обрадовало.
Лучше бы я задохнулся!
Тебе хлеба поджарить?
Прекрати болтать о еде! Я говорю, что тебе следовало дать мне умереть!
Знаю, знаю. Все это ужасно глупо. Я не хочу, чтобы ты умирал. Я хочу, чтобы ты был жив и здоров и спокойно жил в Суррее.
Ты меня не принимаешь всерьез! Его голос был полон обиды.
Мне вспомнились все наши прежние разговоры на эту тему. Мне следовало дать ему утонуть, когда он заснул в ванне. Мне следовало дать ему врезаться в дерево, когда я отобрал у него ключи от машины. Мне следовало позволить ему свалиться со скалы в Брайтоне, когда он по пьянке подошел к самому краю пропасти.
Обвиняя меня в том, что я не дал ему умереть, Криспин тем самым сваливал на меня все свои невзгоды. Ход рассуждений был следующий: это я виноват, что он все еще жив, следовательно, это я виноват, что он ищет утешения в выпивке. Его раздражение против меня служило оправданием для того, чтобы жалеть себя, любимого.
Я про себя вздохнул и принялся делать тосты. Сегодня либо завтра опять напьется.
Вик пропал. Я весь день работал у себя в кабинете либо смотрел скачки по телевизору, а Криспин добросовестно старался вникнуть в мои счета.
Когда ты работал в «Хай-Пауэр», спросил я, не слышал ли ты чего-нибудь о лошади по кличке Полиграф? За нее выплатили большую страховку
Криспин фыркнул.
Ты же прекрасно знаешь, что я сидел в отделе пенсий, а не в выплатах!
Я просто подумал а вдруг ты слышал
Нет.
Мы пили кока-колу и кофе, я пожарил на ужин бараньи отбивные, а Вик так и не позвонил.
Наутро то же самое. Ни слуху ни духу. Я грыз ногти и прикидывал, что будет, если мой рычаг не сработает. Если Вик ничего не скажет, а этот его приятель не пожелает его спасти. Анализы крови могут погубить Вика, но этот приятель останется на свободе и скоро найдет себе другого помощника, и все начнется снова, словно раковая опухоль.