Я не могу терпеть, когда при мне унижают и оскорбляют тех, кто даже не может защититься.
Дон де Марийо постоянно требует уничтожить всех, кто не похож на нас, вздохнул Фриэль, и все с ним соглашаются, но никто ничего не делает.
Мы терпеть не можем этого противного ябеду, с непривычной серьёзностью промолвила Саллива. И он нас тоже ненавидит.
Пусть матушка и отец злятся, равнодушно сказал Нёрст, они не посмеют выгнать тебя, Ареллаган.
Какая разница, протянул он, ведь всё равно
«Ведь я всё равно так и останусь смешанным продуктом. Я ехал сюда, чтобы узнать, кто я, но запутался окончательно».
Мы будем рядом, промолвил Джолли и весело ему улыбнулся. С нами ты не пропадёшь.
Но их обещания не развеяли его тревоги. Он остался в Розовом саду, укрывшись чарами Невидимости и слушая всё, что говорили мимо проходящие придворные. Все они осуждали его, обзывали и весело смеялись над ним и его словами. «Какие же они жалкие и тупые! злобно подумал Ареллаган, сжимая кулаки. Как же я их всех»
Ареллаган, холодно прозвенел над его головой голос матери, я вижу тебя.
Он дрогнул, исподлобья покосясь вверх. Мередит стояла над ним, сурово стиснув губы, её глаза по-прежнему полнились бурями.
Ты чуть не поставил под удар всех нас, сказала она резко. Достаточно было одного слова, чтобы эта свора бросилась на нас и разорвала в клочья.
Они просто жалкие обезьяны в сравнении с нами! заорал Ареллаган, надрывая горло. Они не смеют оскорблять нас!
Я уже говорила тебе, что люди безрассудно жестоки, продолжала Мередит, не повышая голоса, но ещё плотнее сжимая голубеющие губы, им нельзя верить. Никому. В том числе и им.
Они совсем другие, госпожа матушка, отрезал Ареллаган. Им я могу всё рассказать.
Но так ли ты уверен, что они будут по-прежнему с тобой, когда узнают, кто ты? сурово вопросила Мередит, снизу вверх взирая на него. Они окажутся в первых рядах тех, кто станет ловить тебя серебряными сетями, выискивая повсюду, лишь бы поймать и убить. Они такие же, как и все остальные. Я не хочу, чтобы ты убедился в этом лично.
Я не верю, промолвил он, опуская голову. И никогда никогда не поверю в это.
Одна я не справлюсь с тобой, задумчиво сказала Мередит и отвернулась. Завтра сюда прибудет Ингельд, он представится как твой дядя со стороны отца. Мы будем следить, чтобы ты не оступился, Ареллаган. Ты сейчас ходишь по краю пропасти.
* * *
Ингельд, второй по могуществу дух в Верховном Совете, прибыл на рассвете следующего дня. Растолкав в стороны мешающих ему служанок и камердинеров, он направился прямо в комнату Ареллагана, располагавшуюся под комнатой наследника, и бесцеремонно раскрыл двери.
Ареллаган, глухо сказал Ингельд на мармудайском с ужасным свистящим акцентом.
Да, это я, фыркнул Ареллаган без особенного страха, откладывая в сторону том по высшей магии, что ему принёс Нёрст вчерашним вечером. А ты, стало быть, заместитель моего отца?
Светлые невыразительные глаза Ингельда, наполненные мягкими иглами, чуть прикрылись в знак согласия. На его обветренной загорелой коже отчётливо выделялся глубокий свежий шрам, покрытый зелёной плёнкой.
Амулет одной из служанок, коротко пояснил Ингельд и, схватив со стола еле тлеющую свечу, прижал её к шраму. Концы плёнки стали стремительно стягиваться, а затем они и вовсе, превратившись в точку, исчезли, как будто их и не было. Ареллаган, твоя мать требует, чтобы ты извинился перед человеческой Королевой.
Пойти к ней на поклон? Ареллаган надменно скрестил руки на груди. Да ни за что в жизни!
Я приказал тебе, так же спокойно сказал Ингельд, и его властная холодная сущность вторглась в сознание Ареллагана, легко, будто играючи, сломив его сопротивление. А теперь иди.
Автоматически шагая, он, не владеющий собой, поплёлся в малую гостиную, где его уже ожидало королевское семейство. Ингельд не отправился следом, но его жёсткое присутствие Ареллаган чувствовал: Ингельд распоряжался в его мозгу, словно в своём собственном, и изредка с удивлением прикасался его руками к самым обычным предметам дворцового интерьера. У факела он остановил бредущее тело и сунул кисть в пламя. А спустя мгновение с испугом и болью отшатнулся: для отверженного всеми полукровки огонь был врагом.
«Твоя сущность очень слабая», равнодушно констатируя факт, заметил Ингельд.
«Конечно. Ведь мне же не повезло родиться чистокровным духом!»
«Конечно. Ведь мне же не повезло родиться чистокровным духом!»
«Молчи», отрезал Ингельд спокойно, и Ареллаган, прогнувшись под его давлением, затих. Его рукой, всё ещё красной от ожога и нестерпимо чешущейся, он растворил двери гостиной и вошёл. Королева Маргарет выпрямилась в своих глубоких креслах; её глаза приняли прежнее выражение отчуждённой холодности. По правую руку от Маргарет в таких же креслах сидел Король Льюис, на полу, в ногах у них, без подушек и ковров расположились Принцы и Принцессы. В углу замерли с опущенными головами Мередит и Бэарсэй, прямо напротив них, перелистывая страницы какой-то книги, с рассеянным нахальством улыбался дон де Марийо.