Потом она подумала, что костёр находиться в низине и его далеко не видно. И будет Мед бродить по сторонам и не найдёт её. Девушка смастерила горящий факел и вылезла на верхушку скалы. Там она стала чертить темное небо огненными полосами, будто выписывая призывы, состоящие из замысловатых фигур: прямые и косые линии, кольца, сдвоенные кольца, крест и ещё набор необычных прочерков, подсмотренных у шамана во время молебна в пещерном святилище, когда он тоже горящим факелом манипулировал у каменного идола.
Розовые искры, как горящие слова, уносились в небо, далеко видимые за горизонт, рассыпались сердечным признаньем девушки, словно неслись к Меду и звали, звали его придти, вернуться и навестить влюблённую Росу.
Я солнце твоё! Я луна твоя! Я звезда твоя! Я путь освещаю тебе! шептала девушка в непроглядную ночь. Дикие звери вскидывали свои оскаленные морды, и со страхом поглядывали на танцующий огонь. И стороной обходили грозное предупрежденье. Ведь они не знали и не понимали, что это огненный призыв любви.
И Мед увидел издалека огонь любви, пылавший у него в сердце и в чёрном небе.
Она ждёт меня! Она хочет нашей встречи! Она шлёт мне сигналы! обрадовано заговорил счастливый Мед и громко закричал.
Э-гей, Роса, я иду к тебе! и звонкое эхо, разбрасывая тьму, плотность и дальность дороги, полетело к девушке с огнём в руках.
Скорей шагай, мой охотник и победитель!
Разбуженные козы с удивлением и непониманием смотрели на вращающийся огонь над их головами, а Тих тоже не спал, улыбался, ворочался на нарах и радовался за сердечное счастье любимой сестры. Потом не выдержал и встал, смастерил свой факел, и вторая огненная комета запылала над скальной возвышенностью, более яркая и хвостастая, рассыпая золотой рой призывных слов, отгоняя тьму и опасность острых зубов хищников.
Наверное, ночная встреча оказалась радостнее и теплее, чем дневной обед. Теперь запекали зайчатину в углях, лакомились мягким и вкусным мясом, запивая кипячёной водой, заваренной сухими плодами шиповника, боярышника и свежими цветами кизила. И неотрывно любовались друг другом, точно у них состоялась долгая и вековая разлука. Эти взгляды теперь стали лучше, теплее, красноречивей, богаче и ближе, чем застрявшие слова.
Наверное, ночная встреча оказалась радостнее и теплее, чем дневной обед. Теперь запекали зайчатину в углях, лакомились мягким и вкусным мясом, запивая кипячёной водой, заваренной сухими плодами шиповника, боярышника и свежими цветами кизила. И неотрывно любовались друг другом, точно у них состоялась долгая и вековая разлука. Эти взгляды теперь стали лучше, теплее, красноречивей, богаче и ближе, чем застрявшие слова.
За всех говорил Тих, объедаясь мясом, которое редко подавалось к столу в их стойбище.
Молодец, Мед, ты удачливый охотник! Так быстро двух зайчишек поймал на стрелу! Я сколько хожу и никак не могу подстрелить убегающих зверюшек!
А Меду далеко уходить нельзя, ведь я ждала его! неожиданно Роса призналась в своём чувстве.
Это правда? вспыхнул Мед от давно заданного сердцем вопроса.
Разве огонь факела тебе ничего не рассказал?
Он стал моим призывным светом!
А я твоей возлюбленной!
Да здравствует наш славный костёр!
Это весна виновата! заметил Тих.
А может это сон наяву? вдруг испугалась Роса.
Протяни руку ко мне, и ты почувствуешь горячий стук моёго сердца! смущённый счастьем, застеснялся смелый охотник, прикрываясь пылкой тирадой.
А Длинное горное плато, самое низкое и доступное из всех плоскогорий Тавриды, испещрённое балками, руслами ручьёв и рек, скалистыми гребнями, воронками, котловинами, небольшими долинами, слабо облесённое и продуваемое ветрами каменистое пастбище для скота живущего здесь народа тавров. Нагорье, словно «оспы», пронзили черные колодцы пещер, куда не раз проваливались любопытные и не осторожные звери. В обрывах скал, тянущихся на востоке и западе, довольно много хорошо обогреваемых солнцем и защищённых от колючих и хладных ветров, дождей и непогоды навесов и гротов. В них укрывались и находили убежища охотники и скотоводы, использовали для загона скота на ночёвку или спасались в сильный буран и непроглядный туман.
В зимний, весенний и осенний периоды на плоскогорье веют южные ветры, а летом западные и северо-западные ветры.
Через всё плато протекает река Суботхан, есть два небольших озера, и изливается много родников и источников. Встречаются голи естественные понижения, замкнутые воронки, заполненные дождевой и снеговой водой. Дно таких углублений покрыты слоем красной глины, преграждающей утечке воды в подземные полости, иногда пастухи уплотняли дно голей глиной с соломой и навозом. Получались полуестественные водохранилища, утоляющие жажду выпасаемому скоту в жаркие дни лета.
На Длинном плато лежат черноземовидные щебенчатокаменистые почвы, сильно разрушенные от выпаса скота. Луговые низины с намывным слоем почвы тавры использовали для земледелия.
Глухая сторона, если внизу в долинах весело вились дымы над стойбищами, деревеньками и хуторами, то здесь замшелые камни, высокие и пахучие травы, дикая затерянность горного мира с хищниками и опасностями.