Девочка поднялась на крыльцо и окинула взглядом школьный двор.
К школе оживлённо стекались люди, десятки муравьиных троп вели ко входу в муравейник. Малыши бежали с гигантскими рюкзаками, и непонятно было, как их не перевешивает назад. Некоторые родители приезжали в домашних штанах и даже в пижамных, в темноте всё равно никто не разглядит. Другие были одеты в очень хорошие костюмы и платья, видневшиеся из-под дорогих плащей и пальто. Эти последние садились в блестящие автомобили, словно актёры голливудских фильмов шестидесятых годов, и уезжали прочь.
Взрослые держали тяжёлые рюкзаки за ручки и иногда, увлёкшись, поднимали их вместе с детьми.
Под козырёк заходили учительницы, поправляли причёски и встряхивали зонтиками.
По грязному асфальту беспощадно тащил мешок со сменной обувью Каштанов, носатый, нервный, вечно лыбящийся девятиклассник, в первую же неделю успевший утомить всех учителей и одноклассников.
Ергольцева бежала под дождём с подругами она забыла зонт, но не забыла надеть короткую юбку.
Учитель физкультуры Роман Андреевич Штыгин поставил машину на сигнализацию и, ничем не прикрывая голову, размеренной походкой направился к пешеходному переходу. Струи дождя стекали по его суровому лицу.
Омытый дождём светофор горел ярче. Левая рука Романа Андреевича была словно окаменевшей он совсем не двигал ею при ходьбе.
Ученики здоровались, и это могло показаться приятным, если бы учитель физкультуры не знал, что в течение всего остального дня его будут «приветствовать» на каждом шагу, при каждом удобном случае. В школе скучно, и обычный ритуал приветствия превратился для учеников в игру: каждый считает своим долгом поздороваться с учителем не менее двадцати раз на дню.
Ученики здоровались, и это могло показаться приятным, если бы учитель физкультуры не знал, что в течение всего остального дня его будут «приветствовать» на каждом шагу, при каждом удобном случае. В школе скучно, и обычный ритуал приветствия превратился для учеников в игру: каждый считает своим долгом поздороваться с учителем не менее двадцати раз на дню.
Люба вошла в вестибюль. Помещение, в котором было светло и тепло, сразу показалось ей уютным по сравнению с сырой улицей.
У вахты с ключами стоял Монгол, он что-то объяснял угрюмой гардеробщице, которая стояла в мокром плаще и держала за руку мальчишку-первоклассника.
Люба подошла ближе, повертелась на глазах, поздоровалась и помогла мальчику расстегнуть верхнюю одежду, она часто играла с ним в рекреации начальной школы.
Приходить под самый звонок опасно такой девушке! говорил Монгол гардеробщице. Нужно встречать детей, нужно смотреть за порядком, чтобы школьник с грецким орехом в черепе не начал скидывать чужую одежду и топтать! Нужно давать учителю ключи заранее! Много дел! Старик давно здесь ждёт. Старик ждёт девушку в который раз! Девушка долго едет. Старику всё равно, он здесь живёт. Он подстрахует. Но если придёт гневная женщина, что сделает старик? На гневную женщину не действует шутка. Рот у неё как ловушка на птичку. Глаза как у голодного волка! А если старик однажды не сможет прийти, что сделает девушка?
Я поняла-поняла вяло отвечала гардеробщица Наталья, мы на электричку не успели из-за этого сони.
Она дёрнула за рукав парнишку.
Беги на урок. Спасибо вам ещё раз!
Старик проводил взглядом малыша:
Ребёнок не знает, чем начнётся день. Как взрослый устроит, так и начнётся. Снимай мокроту и приходи, садись за ключи, пока не пришла громкая женщина.
Монгол повернулся к Любе.
Такая маленькая мышка! Хорошо подслушивать, когда ты маленький.
Я землеройка, а не мышь, осклабилась Люба.
Землеройка должна питаться каждые десять минут, услышала девочка позади себя высокий мужской голос, иначе погибнет. У неё слишком быстрый обмен веществ.
Сначала она подумала, что это сказал старшеклассник. Но обернувшись, сразу поняла, что это новый учитель, о котором ей говорила мама. Конечно, это мог быть и чей-нибудь папа, но родителей не пускали в вестибюль, потому что они создают давку.
Он улыбнулся ей едва-едва, больше глазами, чем ртом, и почему-то девочке сразу показалось, что с ним ей легко будет подружиться. Девочке или зверьку? Кто на этот раз почувствовал?
Новый учитель поздоровался за руку с Монголом, взял ключ и пошёл в сторону учительской. Люба осторожно последовала за ним.
Старик легонько дёрнул её за рюкзак:
Чтобы так часто кушать, нужно поменьше сидеть в норе и много искать добычи! Кушать, чтобы жить. Жить, чтобы кушать. Девочка Люба кушает то, что слышит. А старик ещё не завтракал. Во сколько откроют столовую?
В девять! Люба потянула рюкзак. Ну-у-у!
Она рванула следом за новым учителем и, увидев его, сбавила темп.
Ему не очень далеко удалось уйти.
Он шёл словно через минное поле: после полупустой улицы нижний этаж школы напоминал стихийное бедствие. Землетрясения, сопровождаемые хохотом старшеклассников, сменялись цунами первоклашек, рядом с которыми были разбросаны рифы рюкзаков. Некоторые из малышей, не замечая сидений, могли сесть на пол и переобуваться прямо посреди прохода, не обращая внимания, что вокруг ходят люди.