Через пять минут на месте вольера была только раскуроченная груда металла и взрыхленная мокрая земля. В центре на четырех муравьиных лапах стоял мутант. У него была огромная голова с усиками-антеннами, черные круглые глаза и широкий рот, почти человеческий, только вооруженный квадратными зубами и окаймленный пластинками-мандибулами, которые закрывались как забрало у шлема. Мускулистый торс с огрубевшей кожей-панцирем, руки с когтистыми пальцами и две пары ног с крючками. Посередине брюшко, наполненное питательными муравьями.
Мутант довольно рыгнул и вышел из вольера. Воздух наполняли знакомые запахи. Среди них отчетливо выделялись два: один был едва уловимый и вызывал ярость и гнев желание растерзать владельца этого смрада вспыхнуло в сознании ярким пламенем, а второй сильный сладкий манил легким холодком внизу брюшка. Второй оказался сильнее, и Бальдор направился к дальнему шалашу. Он не видел ни его, ни того, что внутри, но отчетливо чувствовал запах, и этот запах говорил о многом: там самка, и у нее есть то, что надо ему.
Муравьиная королева лежала посередине шалаша связанная как куколка, только толстое брюшко призывно вздрагивало. Бальдор оторвал его и, ощупывая усиками, словно ловкими пальчиками, стал осторожно потрошить. Наружу вытекали кишки, желудок, ядовитая железа, яйцевые трубочки и семяприемник пузырек в котором хранится запас семени. Его хватит, чтобы оплодотворить миллионы яиц и создать огромную армию. Мутант аккуратно отгрыз круглый мешочек и выдавил содержимое в свой семяприемник. Все остальное, что осталось от муравьиной королевы, быстро съел, окончательно насытившись.
Бальдор выпрямился, втянул носом ненавистный смрад, чтобы хорошенько запомнить его и стал копать землю. Вгрызаясь челюстями и помогая себе руками, он быстро уходил вглубь, а на поверхности поднимался холм песка. В этой норе он отложит первую партию яиц, из которых вылупятся рабочие муравьи, муравьи-няньки, муравьи-солдаты, сборщики и разведчики. Так образуется целая колония. Окрепнув, она двинется в завоевательный поход под командованием царя-генерала, царицы-матери его, мутанта-великана! Бальдора-Вергины!.. И тогда он вспомнит про этот ненавистный запах и найдет его владельца.
Бальдор выпрямился, втянул носом ненавистный смрад, чтобы хорошенько запомнить его и стал копать землю. Вгрызаясь челюстями и помогая себе руками, он быстро уходил вглубь, а на поверхности поднимался холм песка. В этой норе он отложит первую партию яиц, из которых вылупятся рабочие муравьи, муравьи-няньки, муравьи-солдаты, сборщики и разведчики. Так образуется целая колония. Окрепнув, она двинется в завоевательный поход под командованием царя-генерала, царицы-матери его, мутанта-великана! Бальдора-Вергины!.. И тогда он вспомнит про этот ненавистный запах и найдет его владельца.
Разбойники
Грело полуденное солнце. Мягко шелестели листья под легким касанием ветерка. Грэм затаился в кустах и полностью слился с подлеском: зеленые доспехи и лицо вымазаны грязью, бурые волосы уложены назад. В двух десятках метров от него мирно пасся черный храк мутант, размером с корову: горбатая спина, огромная голова с четырьмя изогнутыми бивнями, короткие ноги, шерсть броня. Он рыл треугольной мордой землю, словно плугом, жадно чавкал, рычал и громко опорожнял кишечник. Черный храк никого не боялся в здешних лесах, и ему незачем было соблюдать тишину, наоборот, пусть все знают, что он здесь и убираются с дороги. Особенно тот зеленый ящер, который стреляет соломинками из кустов, а потом убегает как заяц не поймать. Мутант хрюкнул, издал протяжный свист из-под короткого хвоста и провел взглядом по стене зелени.
Грэм медленно натянул тетиву руки почувствовали приятное напряжение еще, еще сильнее до боли!
Панголин уже пытался решить их территориальный спор: трижды стрелял в гиганта, но попасть в глаз ядовитой стрелой никак не удавалась. Убить его можно только так. Все тело защищено слоем бронированной щетины стрелы отскакивают от храка как от камня. Пробить ее можно разве что из арбалета с пяти метров, но Грэм не любил арбалеты.
Запел соловей. Но его песнь утонула в чавканье мутанта.
Звон тетивы! Свист! стрела вошла точно в цель и спряталась в глазнице по оперение. Храк взревел взлетели вороны с макушек деревьев, подпрыгнул, замотал головой, кроша бивнями стволы. Посыпалась листва, полетели щепки.
Грэм спрятался за деревом. Оставалось только подождать, когда подействует яд. Такого гиганта он не убьет, но изрядно замедлит. Панголин улыбнулся и подумал: «Интересно, Тень смотрит сейчас? Этот ящер всегда наблюдает. Тень, ты видел этот выстрел? Ты говорил, что мне не хватит яда и стрел, чтобы попасть в это красное яблочко?.. Так?»
Ветер приятно холодил разгоряченное тело. Солнце играло в листве, сверкая золотым огнем. Поблескивал в траве черный панцирь гигантского жука. Жужжал шмель.
Мутант разворотил все вокруг, протяжно взвыл и ринулся в чащу. Рев, хруст, топот словно валун катится с горы. Панголин выхватил короткий меч, взъерошил волосы. Кровь закипела! В три прыжка он настиг черную тушу и рубанул под хвост: там не было защитной щетины брызнула кровь! Мутант подскочил и развернулся к противнику. Слишком резко. Яд еще не действует. Грэм отпрыгнул влево в невидимую зону для ослепшего на один глаз храка, но зверь уловил шум и бросился в атаку. Он не видел врага и словно таран понесся по зарослям лещины, опутанной лианами. Грэм вынырнул из-за дерева и рубанул, целясь в кровавое месиво глаза клинок рассек бровь и отскочил от каменного лба, чуть не вылетев из рук. Мутант в ответ махнул головой, подминая бивнями тонкие стволы. Панголина хлестнули по спине ветки. «Надо подождать, когда яд остановит его» подумал он, извиваясь ящерицей в зарослях лещины. Сзади рев! Хруст! Топот! Мутанту приходилось поворачивать голову, чтобы увидеть врага это его изрядно замедляло. Грэм выскочил на поляну. Рррр! ярость зверя волной прошла по лесу. Топот. Тяжелое дыхание. Панголин побежал: дерево вправо, кочка прыжок, упавший ствол прыжок, кувырок.