Бывал я в вашем городишке две деревни по берегам Кишкияки и паром. А я Рамон-безфамильный, единственный сын, а может и нет, черт его знает какого солдата! Как видишь, чтобы нам разговаривать на равных, надо либо мне стать святым, либо тебе спуститься на землю. Хм я святым стать не могу, но ты легко можешь стать обычным человеком. Так?
Я не понимаю
Для этого есть особый ритуал. Рамон ударил кулаком в лицо сына священника брызнула кровь из свернутого набок носа.
Ииии заскулил Мирослав.
Вяжите его, ребята, скомандовал главарь, и третий сын святого Петра полетел в воду.
Следом отправился монах. Рамон потер руки.
А теперь посмотрим, что вез крохобор Мирослав Скоробогатов-Гордолюбов
Ладья!.. долетел с обрыва женский крик.
Рамон нахмурился.
Лодка уже выплыла из-за поворота и на всех веслах летела прямо к разбойникам. На борту было около двадцати солдат армии Мироноса, десяток наемников и еще два муталюда: черный гигантский паук и живое дерево. У последнего была массивная голова с взъерошенными корнями вместо волос, тело ствол, руки и ноги ветки. Одна трехметровая рука с растопыренными пальцами тянулась по воде, видимо он так ловил рыбу или просто отдыхал.
Долетели короткие выкрики командира, словно карканье ворона. Солдаты подняли луки.
Щиты! завопил Рамон и юркнул за борт судна.
Грэм нырнул за поваленное дерево. Залп! стрелы застучали по дереву, увязли в земле. Разбойники попрятались за щитами и за корпусом ладьи. В ответ полетели стрелы с обрыва один лучник кувыркнулся в воду с древком в груди. Залп! стук стрел. Пленники стали расползаться, как гусеницы.
Грэм подобрал свой лук и выстрелил ближайший лучник кувыркнулся за борт. В это время муталюд-паук выпустил в лес сверкающую на солнце паутину, молниеносно перебрался на берег и скрылся из виду. Следом спрыгнул в воду пятиметровый гигант и пошел в атаку, обгоняя ладью.
Залп! панголин укрылся за деревом и увидел, как Рамон, прикрываясь щитом, бежит к станинному арбалету.
Все за ладью! скомандовал главарь. С поленом я сейчас поздороваюсь!
Грэм выстрелил точно в гиганта стрела попала в голову, обозначив нос на бесформенном лице. Муталюд только вздрогнул и выскочил на берег. Следом за ним причалила лодка. На песчаный пляж высыпал отряд, вдвое превосходящий численностью разбойников. Их встретил залп с обрыва, и трое солдат выпали из боевого построения. Исполин уже расшвыривал разбойников в разные стороны: в воздух подлетел Угер, громко хрюкнув, Чилс отправился в воду, кто-то звонко шмякнулся о борт ладьи. Суи увернулась и молниеносным движением отсекла палец гиганту он заскрипел, как старая телега.
Солдаты ринулись в атаку. Раздался щелчок, и гарпун пробил тело деревянного муталюда насквозь. В воздух взлетели щепки. Гигант задрожал и рухнул, как спиленный дуб.
Ууааа!.. взревел Рамон и натянул канат.
Авангард нападавших зацепился за веревку и повалился на землю. Троих зарубили сразу, двое успели подняться и отскочить назад. Солдаты остановились и перестроились. Муталюд еле ворочал обрубками конечностей и не представлял угрозы, но даже при таком раскладе разбойники были в меньшинстве, к тому же, изрядно потрепанные и уставшие.
Лучники! заорал Рамон. Где лучники?!
Грэм посмотрел на обрыв: там никого не было. «Паук», мелькнула мысль. По тропинке ведущей наверх поднимался бледный Харон, бормоча что-то несвязное. Панголин побежал за ним.
Господи, Господи, Господиии, запричитал монах из-за огромного валуна. Миронос послал войско свое для нашей защиты от еретиков. Это было испытание веры нашей, и мы с честью выдержали экзамен. Спасибо! Спасибо! Спасибо Миронос великииий!.. Господу помооолимся
Протрубил рог, и пение монаха утонуло в музыке битвы.
Грэм поднялся на гору, почти догнав Харона, и перед ним открылась ужасная картина: скрюченные в нелепых позах женщины, две девочки и мальчик лежали на земле. Одежда была разорвана, будто они пытались освободиться от нее. Тела вздутые, лица красные, глаза навыкате, в сжатых кулаках обрывки волос, одежды. Кто-то еще бился в судорогах. И над ними стоял двухметровый муталюд-паук: восемь черных мохнатых лап, почти человеческая грудь, на голове восемь глаз и два изогнутых зуба хелицера.
Харон завыл волком и бросился на бестию. Муталюд выстрелил паутиной и попал точно в грудь старого воина. Прыгнул и налетел на топор широкое лезвие вошло глубоко в тело паука, но он успел ужалить Харона. Грэм спустил тетиву стрела пробила насквозь черную голову, и муталюд съежился, подобрав лапки. Седой воин побежал к распластанной на земле жене, мертвому сыну, обнял их и забился в истерике, быстро раздуваясь и краснея. Он затих, крепко прижимая к себе самое родное, что было у него.
«В лес! В лееес!» услышал панголин крик Рамона, заглушенный воплями победы. Грэм подбежал к обрыву. Разбойники были разбиты, повсюду валялись трупы, только Угер весь в крови, левая рука болтается тряпкой, в груди торчат обрубки стрел отбивался от трех нападавших, которые теснили его к реке. Панголин подряд выпустил три стрелы, свалив двоих солдат. Третьего зарубил вепрь и бросился в воду.