«Чтобы жизнь улыбалась волкам не слыхал
Зря мы любим её, однолюбы.
Вот у смерти красивый широкий оскал
И здоровые крепкие зубы.
Те, кто жив, затаились на том берегу.
Что могу я один? Ничего не могу!
Отказали глаза, притупилось чутьё
Где вы, волки, былое лесное зверьё,
Где же ты, желтоглазое племя моё.
Я живу, но теперь окружают меня
Звери, волчьих не знавшие кличей,
Это псы, отдалённая наша родня,
Мы их раньше считали добычей.
Улыбаюсь я волчьей ухмылкой врагу
Обнажаю гнилые осколки.
Но на татуированном кровью снегу
Тает роспись: мы больше не волки».
Вчитываюсь в строки песни. Слова об одиночестве в мире зла пронзают сознание. Вопросы: Почему он острее других воспринимает несправедливость времени, его породившего? Что он хочет сказать нам, своим слушателям, в конце семидесятых, когда полагалось молчать, а его голос слышала вся страна? не отпускают, требуют ответа.
* * *
Несколько месяцев назад я проснулась от звучащих во мне строк из песни Владимира Высоцкого «Кони привередливые»:
«Я коней напою,
Я куплет допою,
Хоть немного еще постою на краю!»
Строки не оставляли в покое. Я прослушала их в записи с диска наряду с другими, написанными в различные годы жизни. В какой-то момент поняла, что должна вдуматься в тексты песен, для того чтобы ответить на вопросы, которые уже преследовали. Муж моей хорошей знакомой, фанат Высоцкого, цитировал строки поэта при каждом удобном случае. В этой семье нашёлся для меня и сборник песен, выпущенный издательством «Эксмо» к 60-летию со дня рождения Владимира Высоцкого. В последующие месяцы я с ним не расставалась ни на курорте в Шварцвальде, ни в отпуске на Канарах. Теперь-то, наконец, я смогла вдумчиво вчитаться в строки песни, преследовавшей меня:
«Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю
Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю
Что-то воздуху мне мало ветер пью, туман глотаю,
Чую, с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть!
Но что-то кони мне попались привередливые
И дожить не успел, мне допеть не успеть.
Я коней напою,
Я куплет допою,
Хоть немного еще постою на краю
Сгину я меня пушинкой ураган сметёт с ладони,
И в санях меня галопом повлекут по снегу утром,
Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,
Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Не указчики вам кнут и плеть.
Но что-то кони мне попались привередливые
И дожить не успел, мне допеть не успеть.
Мы успели: в гости к богу не бывает опозданий,
Так что ж там ангелы поют такими злыми голосами?!
Или это колокольчик весь зашёлся от рыданий,
Или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?!
Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Умоляю вас вскачь не лететь!
Но что-то кони мне попались привередливые,
Коль дожить не успел, так хотя бы допеть!
Я коней напою,
Я куплет допою,
Хоть мгновенье еще постою на краю»
Слова этой песни сопровождали меня повсюду. Они меня замучили. Я поняла, что должна, обязана написать о нём, поэте сложной судьбы, боль души которого прорвалась ко мне через расстояние и время. Я должна попытаться пройти хотя бы частичку пути поэта, который вёл его к бессмертию.
Слова этой песни сопровождали меня повсюду. Они меня замучили. Я поняла, что должна, обязана написать о нём, поэте сложной судьбы, боль души которого прорвалась ко мне через расстояние и время. Я должна попытаться пройти хотя бы частичку пути поэта, который вёл его к бессмертию.
* * *
Наверное, потому что я родилась позже поэта и пережила его, причисляю себя к поколению, пришедшему за поэтами-шестидесятниками. А между мной и Владимиром Высоцким разница в возрасте всего-то каких-то тринадцать лет. Много это или мало? Думаю, как на это посмотреть, чьими глазами и с какой точки отсчёта: с политической, с общечеловеческой, с точки зрения летящего шарика во Вселенной?
Я сейчас живу в том будущем, о котором поющие поэты думали и мечтали, которое открывалось перед их глазами, но в туманной дымке
Владимир Семёнович Высоцкий прожил всего сорок два года. В этом возрасте, оказавшись вдали от родных мест, я только начинала новую жизнь в других обстоятельствах в чужой мне среде. Сейчас я пытаюсь осмыслить пройденный путь. Ему же не довелось даже войти в своё пятидесятилетие и хотя бы с этой высоты осмыслить: Что происходит с ним в жизни? Почему так сложилась она? Сам ли он сделал её такой, или кто-то вёл его по жизни? Жаль, что ему не довелось увидеть будущее, которое довелось увидеть мне.
Мы жители одной планеты, ежечасно соприкасаемся друг с другом мыслями и чувствами. У каждого за плечами своё прошлое, родословная, наследственные гены, которые в процессе жизни дают неожиданные побеги. Свет и тепло, идущие от честных и добрых людей, притягивают нас, их мысли помогают осознавать нравственные ценности, примерять их на себя.
К таким светлым людям я отношу поэта Владимира Высоцкого, прожившего короткую, но яркую жизнь. Правду о себе он мог сказать только сам. И он сказал её, открыв миру душу:
«Я весь в свету, доступен всем глазам,
Я приступил к привычной процедуре:
Я к микрофону встал как к образам
Нет-нет, сегодня точно к амбразуре.