Запах дыма становился все более ощутимым. Вот к нему примешался еще и аромат горячей похлебки. У Атея потекли слюнки, заурчало в животе. Забыв об осторожности, он шагнул на поляну, в центре которой уютно потрескивал небольшой костер. Над ним в закопченном котелке аппетитно булькало какое-то варево. Вокруг костра расположились шестеро мужчин среднего возраста.
Не успел Атей поздороваться с незнакомцами, как они вскочили на ноги и окружили юношу.
Ого, кого нам Боги прислали! мужики явно обрадовались. Чужая кровь! Молодая. Сильная.
А ну, навались, ребята!
Атея сбили с ног, ударили по голове обухом топора, связали руки и ноги сыромятными ремнями.
Очнулся юноша в полной темноте. Было тепло, воняло мокрыми шкурами и еще чем-то кислым. Ремни впились в отекшие ноги и руки, голова гудела, хотелось пить. Рядом никого не было.
«Вот тебе и согрелся! подумал Атей, пытаясь пошевелить затекшими конечностями. И как это я забыл об осторожности»?
Юноша поискал глазами хотя бы крошечный источник света ничего.
«Должно быть, сейчас уже ночь, догадался он. Что принесет рассвет? И зачем я понадобился этим мужикам»?
Атей вспомнил рассказы пиратов о племенах, пожирающих своих пленников. Неужели и его хотят съесть? Хотя нет, пираты говорили о дикарях, живущих на островах теплых морей. Тут же далеко не теплое море!
Нужно выбраться отсюда, и как можно скорей решил Атей и попытался освободиться от пут. Не тут-то было! Сыромятные ремни держали крепко. Скоро юноша совсем выбился из сил.
Тем временем окружающая темнота неуловимо изменилась. Уставший Атей не сразу обратил внимание на то, что вокруг чуть-чуть посерело. Обозначилась светлым пятном дыра над головой. Из нее потянуло свежим воздухом.
«Светает», подумал пленник и, в который раз, напряг руки в тщетной надежде освободиться от пут.
Теперь Атей смог разглядеть место своего заточения. Это была землянка, довольно тесная и не слишком глубокая. Потолком служили неотесанные древесные стволы с небольшим отверстием посередине. Должно быть, через это отверстие выходил дым из очага, возле которого лежал связанный Атей. Зола в очаге давно остыла, да и вообще, вид у землянки был не жилой. Лежанки вдоль стен, сработанные из покрытых еловым лапником жердей, какая-то рухлядь в углу, пара мисок со щербатыми краями все покрыто беловатым налетом плесени.
«Где же хозяева жилища»? думал Атей, шаря вокруг глазами. Словно в ответ на его мысли послышались шаги, откинулась закрывающая дверной проем медвежья шкура и показались двое из давешних мужиков.
Ну что, соколик, не трепыхаешься больше? добродушно ухмыльнулся один.
У нас не забалуешь, подхватил второй, наклоняясь и разрезая ремни на ногах Атея. Вставай, пойдешь своими ножками.
Мужики поставили юношу на ноги и, придерживая за локти, вывели наружу. В сером свете хмурого весеннего утра Атей увидел разбросанные между деревьями землянки. Из крыш некоторых выбивался дымок. Пахло каким-то не слишком аппетитным варевом.
А ну, шевели ногами! Атея толкнули в спину.
Если бы ноги слушались! Идти было невероятно трудно. Эх, не сбежать стучала кровь в висках.
Пленника провели по краю поляны, в центре которой он заметил грубо вытесанную из обрубка дерева фигуру какого-то божества. Чуть поодаль возвышались три венца полу-избы полуземлянки. Атея подвели к входу и трижды выкрикнули какое-то непонятное слово.
Из-за откинутой могучей рукой медвежьей шкуры показалась такая же могучая фигура сивобородого мужчины. Голову его венчала лохматая шапка из росомахи, на груди из-под бороды высовывались нанизанные на тонкий ремешок медвежьи когти и кабаньи клыки.
Это еще кто такой? неодобрительно уставился на конвоиров мужчина.
Вот, в лесу изловили. Чужая кровь. Молодая. Сильная. Для батюшки-ведуна.
Зачем ему этот недоносок? К обряду уже другой приготовлен Орикс.
Так ведь этот же лучше! Чужая кровь, не наша.
Пошли прочь, олухи!
Кого это ты гонишь, Кромень? из-за медвежьей шкуры показалась седая голова старца.
Конвоиры Атея бухнулись на колени, лепеча:
Прими пленника, батюшка! Чужой он, не нашего племени. Молодой, Сильный.
Хм, а и впрямь хорош, старец окинул взглядом связанного юношу. Пускай до завтра посидит в темной.
Седая голова скрылась за шкурой. Стражники поднялись с колен.
А что же с Ориксом делать? повернулись они к Кроменю. Отпустить?
Я вам отпущу, олухи! Пускай до завтрашнего утра вместе сидят, а там видно будет.
На этот раз Атей оказался в другой землянке: побольше и поглубже прежней, но зато совершенно темной, без отверстия в крыше. Вход закрывала не медвежья шкура, а выдолбленная из цельного куска дерева дверь, припертая снаружи внушительного размера бревном. Когда глаза привыкли к темноте, Атей разглядел силуэт сидящего на полу человека. Должно быть, это и есть Орикс, догадался юноша.
Ты кто такой? голос Орикса выдавал в нем совсем еще желторотого юнца.
Такой же пленник, как и ты, горько усмехнулся Атей.
Я тебя не знаю. Откуда ты взялся?
Да вот, шел своей дорогой, никого не трогал. Изловили меня в лесу, связали, сюда принесли. Говорят, для какого-то ведуна.
А-а, и тебя тоже.