Приняв поклон, Петр иных поднимал и целовал, других похлопывал по плечу и каждому говорил весело:
Ишь-бороду отрастил! Государь мой, в Европе над бородами смеются Уж одолжи мне ее на радостях
Томос и Сека тянулись на цыпочках и овечьими ножницами отхватывали расчесанные, холеные бороды Окромсанный боярин молча закрывал лицо рукой, трясся, но царь сам подносил ему не малый стакан ТРОЙНОЙ ПЕРЦОВОЙ:
Выпей наше здоровье на многие лета».
В другом историческом романе про Петра I (Дмитрий Сергееевич Мережковский «Петр и Алексей») описывается прием перцовки в условиях игрищ, проводимых Великим государем.
«Князь-папа, дряхлый государев дядька, боярин и стольник царя Алексея, Никита Моисеич Зотов, в шутовской
мантии из алого бархата с горностаями, в трехвенечной
жестяной тиаре поставил перед подножием Венус
на треножник из кухонных вертелов круглый медный таз,
в котором варили обыкновенно жженку, налил в него водки
и зажег. На длинных, гнувшихся от тяжести шестах цар-
ские гренадеры принесли огромный ушат ПЕРЦОВКИ.
все гости, не только кавалеры, но и дамы, даже девицы, должны были по очереди подходить к ушату, принимать от князя-папы большую деревянную ложку с ПЕРЦОВКОЙ и, выпив
почти все, несколько оставшихся капель вылить на жертвенник
Все это, до последней мелочи заранее обдуманное и назначенное самим государем, исполнялось с точностью, под угрозой «жестокого штрафа» и даже плетей».
Под стать царю были и представители элиты того времени.
Так, соратник, ближний стольник и правая рука Петра I, князь-кесарь Фёдор Юрьевич Ромодановский во время отсутствия царя остающийся на хозяйстве в Москве и стране, не только сам любил принять чарку ПЕРЦОВКИ «такой здоровой, что иной нерусский человек, отпив ее, долго бы оставался с открытым ртом», но и усердно, если не сказать, что насильно, потчевал ею гостей.
«Когда у князя-кесаря бывал большой стол многие из званных приуготовлялись к этому с великим воздыханием, такое у него на пирах было принуждение, и неприличное озорство, и всякие тяжелые шутки. Один ученый медведь как досаждал: подходил к строптивому гостю, держа в руках поднос с немалым стаканом ПЕРЦОВКИ, рыкал, требовал откушать, а если гость выбивался не хотел пить, медведь бросал поднос и начинал гостя драть не на шутку».
Нашла свое применение перцовка и в армии Государства Российского. Суворов Александр Васильевич князь Италийский, граф Рымникский и Священной Римской империи, генералиссимус русской армии и генерал-фельдмаршал австрийской, величайший русский полководец (17301800), как известно, рекомендовал знакомым и солдатам при нездоровье:
«Если не здоров, выпей чарочку винца с перчиком, побегай, попрыгай, поваляйся и здоров будешь!».
Отметим, что вино в ту пору «курили» (винокурение) перегоняли на кубе, получая крепкий дистиллят. То есть, по сути, речь Суворов вел про перцовку!
По свидетельству дочери Суворова для восстановления здоровья отец употреблял пенник с толченым перцем. Пенник, как известно, это крепкое хлебное вино, то есть опять же перцовка.
Если верить современникам Александра Васильевича, Суворов был «всегда счастлив, доволен и прекрасно настроен». И, несмотря на нелегкие условия жизни, прошедшей в сражениях, и более двадцати ранений, он прожил до 71 года, что для XVIII века было, надо сказать, примером долголетия.
Если верить современникам Александра Васильевича, Суворов был «всегда счастлив, доволен и прекрасно настроен». И, несмотря на нелегкие условия жизни, прошедшей в сражениях, и более двадцати ранений, он прожил до 71 года, что для XVIII века было, надо сказать, примером долголетия.
Сохранились многочисленные свидетельства употребления перцовки и в 19 веке, в том числе на Волге, людьми, чья жизнь неразрывно была связана с этой рекой бурлаками (работа заключалась в перемещении по реке различного размера суден при помощи веревок и рабочей людской тягловой силы), крючниками (грузчики), разбойничками. Нередко все три профессии совмещались одними и теми же людьми посезонно. В навигацию бурлаки, в межсезонье крючники, в остальное время вольные разбойничьи люди.
Король репортеров папа Гиляровский, он же дядя Гиляй (Владимир Алексеевич Гиляровский (18851935), по молодости сбежавший из семьи в бурлацкую артель (оравушку), описывал, что спиртное (по стакану) подавали бурлакам уже на завтрак чтобы согреться и проснуться.
«-Э-ге-гей. Вставай робя Рыбна не близко еще.
Холодный песок и туман сделали свое дело: зубы стучали, глаза слипались, кости и мускулы ныли.
А около водолива два малых с четвертной водки и стаканом.
Подходь, робя. С отвалом!
Выпили по стакану, пожевали хлеба, промыли глаза рукавом кто, а кто подолом рубахи вытерлись».
Перцовку употребляли для профилактики холеры, косившей людей, живущих на Волге направо и налево.
«-Рыбаки сказывали, что в Рыбне не судом народ валит. Холера, говорят.
И допрежь бывала она Всяко видали По всей Волге могилы-то бурлацкие. Взять Ширмокшанский перекат Там, бывало десятками в одну яму валили
По завету Репки (атаман артели крючников-разбойничков) не пили сырой воды и пива, ничего, кроме водки-ПЕРЦОВКИ и чаю. Ели из котла горячую пищу, а в трактире только яичницу, и в нашей артели умерло всего трое два засыпки и батырь не из важных».