Я-то? Да у меня этих мастерских, что осоки! подпрыгнула Лягва.
Камыши за её спиной махнули вверх вершков на двадцать. Зашумели.
Можа эта, гать покажите? спросил Хома.
Это кто тут гад? насторожилась Лягва.
Ты нам мозги не крути! упёр руки в боки Мина.
Говори, как через топь перебраться?!
Автомобилей, ответила Лягва. За её спиной забушевал целый камышёвый лес.
Что такое у вас за спиной, всё растёт и растёт? спросил Фон.
У меня? глаз с макушки поник, засмущалась Лягва. Но ответила. А это Понты болотные. Как начну, понимаешь, разговоры говорить, так они прут и прут. Заразы!
Так ты треписся? удивился мужик.
Есть грех. Маленький. А щас большой увидите! и Лягва начала расти и раздуваться. Да так быстро, что и по пяти раз глазами не моргнули, а она уже с доброго быка надулась. И язык полез из пасти. Синий, липкий.
Глянь, камыши-то! заорал купчина, показывая на ставшие маленькими, как палочки от мороженого, болотных обитателей. Безпонтово всё! Не врёт про грех, зараза!
Сожрать нас хочет! понял Мина и кинулись они прочь. Прямо через чащу. Вприпрыжку!
Бедные, измученные коняги обиженно смотрели на своих хозяев. А на тех и на самих, без слёз не взглянешь. Особливо на купца Парфёна. Покудова по чащобе бегали, слетели его тюки и с рысака, и с мужиковой лошадёнки.
Ой-ё-ёй, горе что море! голосил собственник.
Не вой! Снявши голову по волосам не плачут, советовал ему витязь Парамон.
Тебе хорошо! пуская сопли отвечал Фон. «Всё возьму», сказал булат» А что мне делать? «Всё куплю», сказало злато» На что теперь покупать-то буду? Убытков-то! Горе мне!
Дружина потрогал меч и больше говорить не стал. Пархом обтёр пучком травы лошадёнку. Посмотрел на свои ичиги-сапоги и сказал:
Хреново нам тута будет. Сдохнем!
Купец вздрогнул. Мина нахмурился.
Туда и дорога! Фунфыри, раздалось из кустов.
Теперь вздрогнули все. А купчина, так два раза. На белый свет вылез задрипанный, не совсем понятных форм, человечек. С фиолетовым отливом.
Лишай, представился он.
Леший? переспросил Хома.
Где? огляделся человечек с фиолетовым отливом. Отродясь здесь леших не бывало.
А ты, какой такой «лишай»? Откель взялся, допросом приступил к нему Мина, знать устыдился за то, что вздрогнул.
Я деклассированный элемент. Высланный из палат вельможных за сто первую версту. Давно уже, разъяснил Лишай.
Как энто «али мент»? удивился мужик Хома. А ежели не «али»? То не «мент»?
Молчи, дурень! одёрнул его воин и спросил Лишая фиолетового: Ты как здесь выжил?
Словом угодливым, с готовностью ответил человечек непонятных форм.
Люто! воскликнул Парамон.
Лихо, поник Пархом.
Ловко! восхитился Парфён.
Лишай хмыкнул, присел на торчащий из земли корень. Тот пискнул возмущённо. «Да, ладно тебе», сказал фиолетовый, раскурил какую-то гнилушку, шевельнул ушами и закрыл глаза.
Подскажи, сделай милость, чево нам делать? Нас Горючь-Пень по тропинке послал, а она-то и кончилась, начал купчина, но мужик встрял: Кака-та Лягва нас чуть не сожрала.
Но про клад умолчали. Хитрили. Лишай приоткрыл один глаз, тот, что без ресниц: «Не ломайте кайф. Дайте досмолить». Досмаливал долго. Троица терпеливо ждала. Сопела.
У-ух, пробрало, э-эх, пропердосило! наконец ожил Лишай: Так о чём это мы?
Как на тропинку вернуться, с которой мы из-за Лягвы сбились? напомнил купчина.
М-да, тропинка, Лягва, бр-рр, фиолетовое чучело задумалось и спросило: А билет-то у вас есть?
Какой ишо бялет? удивился за всех Хома.
В один конец, строго ответил Лишай.
Нету, признался мужик.
А на хрена, начал было лезть в пузырь дружина, но купчина перебил: А ты нам свой не уступишь?
Я не кассир, я лишь контролёр, Лишай хлопнул веком. Тем, что с ресницами. Фиолетовым.
«Мзду хочет», подумал Парфён.
Пархом полез за пазуху, то ли за медным грошиком, то ли за камнем.
На! Парамон достал из череза, кошеля кожаного, каку-то висюльку, похоже серебряну и отдал мздоимцу.
Лишай посмотрел на неё сначала глазом без ресниц, потом тем, что с ресницами, понюхал и кивнул.
Вот за теми кустами ручей будет. А за ним три лужи. За последней курятник. Там и спросите, сказал и прилип к серому валуну. Лишаём.
А и не было там никакого ручья. Зато стояла огромная кадка в три аршина в вышину и в шесть в ширину. А может и ширше. Из кадки торчала голова. Симпатичная. Женская.
Водицы испить не желаете? спросила она, и что-то в кадке забулькало, заплескалось.
И так сразу пить захотелось, ну, до икоты! Но отсутствие ручья и странная кадка насторожила.
Где ручей-то? спросил витязь.
Испить? Хотца, согласился мужик.
А вы, кто будете? вежливо поинтересовался купец.
Да здесь, в кадушке, ответила голова витязю.
А уж как мне хотца! Аж свербит, поделилась личным с мужиком.
Я Ругалка, представилась купцу.
Как же это он в кадку забрался? удивился Парамон о ручье.
Так я его засунула! призналась Ругалка.
Вот те на! расстроился Пархом.
Из луж напьёмся, предложил Парфён и пояснил недовольно заржавшим лошадям: Их там, впереди, цельных три.
Э, нет, арёлики! Чуваки шустрые. Коли ручей не перейдёте, никаких луж не найдёте! и захохотала Ругалка заливисто, ажно подпрыгивать начала. Да так, что вывалила грудь за край кадушки. Кра-си-вую! Со-чную! В капельках воды.