Быв проездом в Риге, Педрилло обедал в трактире и остался недоволен столом, а еще больше высокой платой за порции. В намерении отмстить за это он при всех спросил толстого немца-трактирщика:
Скарн-ка, любезный, сколько здесь, в Риге, свиней, не считая тебя?
Взбешенный немец замахнулся на Педрилло.
Постой, братец, постой! Я виноват, ошибся. Хотел спросить: сколько здесь, в Риге, свиней с тобою!
На одном большом обеде против Педрилло сидел один придворный, известный мот, проюрдонивший все свое состояние. Слыша чье-то замечание, что придворный этот ничего не кушает, шут возразил:
Что ж тут мудреного? Он уже все свое скушал.
Педрилло, прося герцога Бирона о пенсии за свою долгую службу, приводил как довод уважение, что ему нечего есть. Бирон назначил шуту пенсию в 200 рублей.
На одном большом обеде против Педрилло сидел один придворный, известный мот, проюрдонивший все свое состояние. Слыша чье-то замечание, что придворный этот ничего не кушает, шут возразил:
Что ж тут мудреного? Он уже все свое скушал.
Педрилло, прося герцога Бирона о пенсии за свою долгую службу, приводил как довод уважение, что ему нечего есть. Бирон назначил шуту пенсию в 200 рублей.
Спустя несколько времени шут опять явился к герцогу с просьбою о пенсии же.
Как, разве тебе не назначена пенсия?
Назначена, Ваша Светлость! и благодаря ей я имею, что есть. Но теперь мне решительно нечего пить.
Герцог улыбнулся и снова наградил шута.
Поваренок, украв с кухни Педрилло рыбу, уносил ее под фартуком, который был так короток, что рыбий хвост торчал из-под пего наружу. Увидев это, Педрилло окликнул вора:
Эй, малый! Коли вперед вздумаешь красть, то бери рыбу покороче или надевай фартук подлиннее.
Брат жены Педрилло, выдав дочь замуж, просил Педрилло не сухо принять нового родича.
Педрилло выпросил у Густава Биро на часа на два пожарную трубу Измайловского полка и, установив ее как раз напротив двери, в которую должен был входить новый родич, наполнил заливной рукав водой.
Лишь только гость показался в дверях, Педрилло собственноручно отвернул все клапаны заливного рукава и окатил гостя с головы до ног.
Скажи же тестю, что я исполнил его желание и принял тебя, как видишь, не сухо.
Граф Вратислав, цесарский посол при русском дворе, любил кичиться своими предками. Заметив это, Педрилло сказал ему однажды в присутствии большого общества:
Тот, кто хвалится только одними предками, уподобляет себя картофелю, которого все лучшее погребено в земле.
Отобедав однажды в соседнем трактире, Педрилло хватился, что с ним нет кошелька, и просил трактирщика обождать уплату до следующего раза. Но трактирщик был неумолим и снял с Педрилло верхнее платье, которое оставил у себя в залог.
Педрилло решился отомстить. В этих видах он, квартируя рядом с трактиром, начал прикармливать трактирную птицу: кур, цыплят, гусей и индеек, И когда птица эта, привыкнув захаживать к Педрилло, была вся в сборе у шута, он ощипал с нее все перья и в таком виде отпустил кур, цыплят, гусей и индеек домой. Трактирщик взбесился.
Я поступил с ними точно так, как ты со мною, говорил в свое оправдание шут. Я потребовал с них денег за месячный корм. Они не могли заплатить и я снял с них верхнее платье.
В Петербурге ожидали солнечного затмения. Педрилло, хорошо знакомый с профессором Крафтом, главным петербургским астрономом, пригласил к себе компанию простаков, которых уверил, что даст им возможность видеть затмение вблизи; между тем велел подать пива и угощал им компанию. Наконец, не сообразив, что время затмения уже прошло, Педрилло сказал:
Ну, господа, нам ведь пора.
Компания поднялась н отправилась на другой конец Петербурга. Приехали, лезут на башню, с которой следовало наблюдать затмение.
Куда вы, заметил им сторож, затмение уж давно кончилось.
Ничего, любезный, возразил Педрилло, астроном мне знаком и все покажет сначала.
А. П. Сумароков[7]
На экземпляре старинной книжки: «Честный человек и плут. Переведено с французского. СПб., 1762» записано покойным А. М. Евреиновым следующее:
«Сумароков, сидя в книжной лавке, видит человека, пришедшего покупать эту книгу, и спрашивает: От кого? Тот отвечает, что его господин Афанасий Григорьевич Шишкин послал его купить оную. Сумароков говорит слуге: Разорви эту книгу и отнеси Честного человека к свату твоего брата Якову Матвеевичу Евреинову, а Плута вручи своему господину».
На другой день после представления какой-то трагедии сочинения Сумарокова к его матери приехала какая-то дама и начала расхваливать вчерашний спектакль. Сумароков, сидевший тут же, с довольным лицом обратился к приезжей даме и спросил:
Позвольте узнать, сударыня, что же более всего понравилось публике?
Ах, батюшка, дивертисмент!
Тогда Сумароков вскочил и громко сказал матери:
Охота вам, сударыня, пускать к себе таких дур! Подобным дурам только бы горох полоть, а не смотреть высокие произведения искусства! и тотчас убежал из комнаты.
Однажды, на большом обеде, где находился и отец Сумарокова, Александр Петрович громко спросил присутствующих:
Однажды, на большом обеде, где находился и отец Сумарокова, Александр Петрович громко спросил присутствующих: