Заметим, что вопрос к этой же Думе о всенародных зимних каникулах, которым самое место в весенней страде, дабы уменьшить праздность с пьянством трудом на своих сотках, наверное уже оскомину набил. Да и кто сегодня празднует? Очевидно только те, кому просто по-боку ещё один новогодний и рождественский презент с очередным повышением цен.
Одно только остаётся непонятным как за эти каникулы сами представители высшей власти умудряются и Храмы посещать, крестясь по-православному и аплодировать бомонду, опустившемуся ниже пояса. Так ведь «ниже пояса» это определение, ещё щадящее воображение. Куда ниже голых, извините, пупов, которые уже и африканские племена в самых дремучих джунглях стали всё чаще и чаще прикрывать стыдом перед цивилизацией!
4. О явлении сексуальной деволюции
А почему, собственно не революции? Да очень просто, Ватсон: нельзя же на самом деле признавать революционным открытие самой эрогенной зоны в прямой кишке с экскрементами или в пасти у самки самца. Сексуальная деволюция та самая, что закончив бродить очередным призраком по Европе, направилась по протореной тропе к нам в Россию, в точном расчёте на основной инстинкт который несмотря ни на какие увещевания и как только выдаётся хотя бы минутка свободы, настойчиво толкает из всех интернет-новостей выбирать в первую очередь про секс, из всех телеканалов только те, что про секс, и из всей остальной культуры только ту, что про секс.
Сексуальная дэволюция потому, что способна одним махом раздевать донельзя широчайшие массы людей, независимо от того кто ты: уборщица или философ, доктор или депутат, на кухне или на работе, в огороде или на подиуме, на сцене или за трибуной-кафедрой, когда с тобой знакомятся и когда провожают. Радоваться этому или же подождать?
Возможно Зигмунд Фрейд вполне добросовестно переворошил всю подсознательно инстинктивную область психики, тысячелетиями загружаемую языческими страхами, неврозами, инцест-комплексами и прочими архетипами. Но последователи фрейдизма могли бы и додуматься, что Человек только тогда и начинается, когда в отличие от примитивных особей научается, нисколько не покушаясь на глубину страстных чувств лишь распределять их по времени, месту и обстоятельствам.
Чему же радоваться, если даже в общем потоке людей и машин в тебе усматривают не учительницу или врача, не леди или джентльмена, а в первую очередь тело, виртуально податливое под сексуальные фрикции оральные, анальные, какие ещё? Разве что лоральные?
Почему мы называем однополое сожительство ненормальным?. Да потому, что если следовать официальному правовому распространению этой тенденции то прямо направимся к вырождению своего рода и всего рода человеческого. Самих геев никто и не винит покуражутся и придут к разбитому корыту.
Винят тех кто поощряет это как тенденцию прогрессивную, а однополую любовь как нечто высшее!
5. Об основном неосновном инстинкте
Основная причина, по которой Европа введена в заблуждение тем, что основным инстинктом принялись считать инстинкт сексуальный есть выводы Зигмунда Фрейда из анализа «подсознательного», с запечатлёными в нём страхами, неврозами, Эдиповыми комплексами и иными проявлениями психической неустойчивости людей. Но надо ли особо аргументировать, что к цивилизованым обществам людей повело отнюдь не подсозенание, а осознание разумом инстинктивного поведения в пользу и развитие самого важного инстинкта инстинкта самосохранения, в том числе и от беспорядочного секса, последовательно затем сформированного в высшую ценность каждой человеческой жизни.
5. Об основном неосновном инстинкте
Основная причина, по которой Европа введена в заблуждение тем, что основным инстинктом принялись считать инстинкт сексуальный есть выводы Зигмунда Фрейда из анализа «подсознательного», с запечатлёными в нём страхами, неврозами, Эдиповыми комплексами и иными проявлениями психической неустойчивости людей. Но надо ли особо аргументировать, что к цивилизованым обществам людей повело отнюдь не подсозенание, а осознание разумом инстинктивного поведения в пользу и развитие самого важного инстинкта инстинкта самосохранения, в том числе и от беспорядочного секса, последовательно затем сформированного в высшую ценность каждой человеческой жизни.
Это оно решало проблему продолжать шествовать по жизни «в чём мать родила» или всё же укрыть кожные покровы и интимные места от проникновений вредных внешних воздействий. Появились понятия о личной гигиене, повсеместной санитарии и комплексной профилактике заведомо упреждающих и сокращающих их воздействие на здоровье человека.
Но самым непробивным с этой позиции оказался именно сексуальный инстинкт, с его непосредственными проникающими контактами, не терпящими никаких укрытий одеждами и возбуждающие чувственную страсть до уровня, затмевающего разум с его попытками обезопасить и этот процесс. И, конечно же, со страстным желанием его повторения и разнообразия с другими партнёрами, в групповых вариантах и различных позах, а у особых фантазёров и с искусственными имитаторами сексуальных фрикций и вплоть до полного извращения природного естества окончательной утерей половой ориентации.