Сборник - Ялос-2016. Сборник Ялтинского международного литературно-музыкального фестиваля стр 20.

Когда-то тевтонские рыцари
Honor поднимали на щит.
Теперь их султаны повыцвели,
А в ножнах фосген и иприт.

Зловещее хлорное облако
Прошло как Всемирный потоп,
Лишив человечьего облика
Того, кто забился в окоп.

Растерянность, ужас, безволие!..
Из тысячи русских стрелков
Едва уцелело не более
Какой-нибудь сотни штыков.

Плодами германского «гения»
Живое сметая с земли,
Семь тысяч «ландскнехтов» Вильгельмовых
Брать «мёртвую» крепость пошли.

Шутили, смеялись и топали
Как вдруг холодок по спине:
В смертельном дыму над окопами
Возникла шеренга теней.

В своём окровавленном рубище,
В зелёной от хлора пыли
Они между прошлым и будущим
Восстали, как из-под земли.

Они приближались с винтовками,
Приклады прижав у бедра,
И, харкая кровью и лёгкими,
Хрипели сквозь зубы «ура!»

От этого хрипа утробного,
От блеска в незрячих глазах
Германское воинство дрогнуло
И вдруг повернуло назад!

Как будто спасаясь от бедствия,
С отчаяньем дикой орды
Бежали хвалёные бестии,
Сминая свои же ряды!

Пусть помнит в веках человечество
Ту жертвенность наших отцов,
Что в тяжкие годы Отечества
В атаку вела мертвецов.

Полгода рукой мускулистою
Мы били зарвавшихся псов!..
А нам было велено выстоять
Всего сорок восемь часов.

Баронессе Софии де Боде

Еще пять минут и окончится пьеса.
И в небе высоком погаснет звезда.
Не слишком ли быстрый аллюр, баронесса?
Уйти в мир иной мы успеем всегда.

В атаке ваш голос, насмешливо-резкий,
Звенит, не стыдясь крепких слов в языке.
Блестят газыри на изящной черкеске,
И легкая шашка зажата в руке.

Мы, Богом забытые, степью унылой
Без хлеба и крова прошли «на ура».
Вчера нас навеки покинул Корнилов.
А нынче и нам собираться пора.

Последний резерв православного войска
Две сотни казачьих да наш эскадрон
Бездарно поляжет в атаке геройской,
Пытаясь прорвать комиссарский кордон.

Обидно, что жизнь оборвется на взлете.
Но смерть за Отчизну приемли легко.
Мы пошло увязли в весеннем болоте
И стали добычей для этих стрелков.

Они в две шеренги с колена и стоя
Встречают атаку кинжальным огнем.
Что делать, мадам, мы в России изгои,
И с этой дороги уже не свернем.

В 17-м зарево переворота!
У храма Спасителя площадь в штыках.
И вдруг одинокая дробь пулемета
И легкий румянец на женских щеках.

В упор по толпе разномастного сброда
За девичью честь, за поруганный кров,
За будущий мрак «ледяного» похода,
За небо в застывших глазах юнкеров.

Когда белый свет оккупируют бесы,
Когда повсеместно бесчинствует зло
Безропотно бальный наряд баронессы
Меняется на сапоги и седло.

Отбросив условностей тяжкие гири,
Летят ваши кони в прогорклом дыму.
И танец неистовых Белых Валькирий
Пощады, увы, не сулит никому.

Бойцы эскадрона приказ не нарушат
И, с боем разжав окруженья тиски,
Они воздадут за погибшие души
И вражьи шеренги изрубят в куски.

Но вас не вернуть вы умчались навечно,
Поймав своим сердцем кусочек свинца,
В заоблачный край, где назначена встреча
Бессмертной души с Правосудьем Творца.

А.В. Колчаку

Надеяться поздно. И каяться поздно.
Пора подводить неизбежный итог.
В таёжных просторах дымит бронепоезд,
Последний резерв увозя на восток.

Плывёт за окошком под стук монотонный
Свинцовое небо, лишенное звезд.
А вам всё мерещатся пенные волны,
Седой океан да свирепый «норд-ост».

Последнее слово, увы, не за вами.
Державы судьба замерла на весах.
Как давят на плечи погоны с орлами!
От тяжести этой темнеет в глазах.

В кровавых сраженьях вконец обессилев,
Ваш фронт оттеснен на задворки страны.
Великие беды падут на Россию.
Но этому вы помешать не вольны.

Союзники жадная, хищная свора
Стремятся урвать пожирнее кусок.
Отечество на волоске от позора!
Как тонок невидимый тот волосок!

Но что б эти волки у вас ни просили,
Ответ неизменно всегда был таков:
 Нет, я, господа, не торгую Россией,
В отличие, скажем, от большевиков.

Последняя верная тысяча сабель
Уже не отменит фатальный исход.
Спешит на подмогу ваш доблестный Каппель
И сам он погибнет, и вас не спасет.

А вы ведь могли, не рискуя собою,
Покинуть игру, не оставив следа
Но ваши глаза переполнены болью:
 Позвольте, а честь? Как же честь, господа?!

Терзает предательства подлая рана.
Погибелен путь по колено в крови.
А рядом лишь ангел по имени Анна
С глазами-озерами слез и любви.

Вершат свое дело болезнь и усталость.
Старуха с косой сторожит свою дань.
Терпите, голубчик. Недолго осталось.
Уж кто-то во льду прорубил иордань.

Я ведаю, чем это кончится
Антихрист сорвётся с цепи.
Крылатая русская конница
Растает в бескрайней степи.

Мы мечемся в поисках истины,
А истина рядом, мой друг.
И пусть эта жертва бессмысленна,
Но я отправляюсь на Юг.

Туда, где с колами и вилами
Грядёт восемнадцатый год.
Где Белая стая Корнилова
Уходит в Ледовый поход.

Прервать сатанинские оргии
Бок о бок, навстречу беде,
Идут кавалеры «Георгия»
И девочка Софья Боде.

Туда, где в тропической зелени
Закаты под цвет кумача.
Где выход в моря средиземные
Готовил мечтатель Колчак.

А ныне в тельняшке заштопанной,
Не веря в счастливый исход,
В укрытии бухт Севастополя
Стоит всеми преданный Флот.

Так есть в поднебесной обители.
Так будет и впредь, с, est la vie.
Признаться, мне жаль победителей
Они захлебнутся в крови.