Почему, почему? А потому, что Афанасий много водки выпил и не засыпал могилу в тот день. Жили они где? В дальнем загоне, ожила бы, поговаривали потом, что она крепко спала. Афанасий говорил, что одну рюмку всего-то выпила.
Причину ожития тоже доказывать надо, тут много есть недомолвок и лишних убеждений, такое особливо часто бывает у компьютерных ученых. Не обижайся, я не имел в виду тебя, ты у нас телескопный. Поэтому и пришли к тебе, чтобы поговорить с умным человеком, побывавшим на Марсе. Хотя я такого не слышал, потому что безграмотный, и, может, кто еще летал туда, мне это пока неведомо, хотя нахожусь к планете ближе вас всех.
А почему, извините, господин Рылов, у вас вокруг дома насыпано много песка?
Значит ты, Петров еще не бывал на Марсе. Там есть пустыни, и песок напоминает мне планету. Иногда так увлекаюсь, что ищу в нем живые существа, песо везде одинаков и по натуре, и по цвету.
С этим трудно не согласиться, но на Марсе я побывал, и там песок больше не кучками рассыпан, как у вашего дома, а большими валами. А вот о каменной голове идола вы правильно сказали: она живая. Я разговаривал с ней, и что интересно, по русски. Значит мы потомки марсиан, а вот как оказались на Земле, забыл его спросить. Но ничего, с такими энтузиастами уфологии, как вы, мы все узнаем и везде обязательно побываем. Петрову показалось, что их новый собеседник просто сошел с ума, и ему стало неловко от пришедшей мысли, А у вас что, есть и научные труды?
О, это мой конек. Смотрю в телескоп и пишу, что вижу, поэтому все достоверно, все натурально и доказательно. Без всяких там выдумок и умозаключений. Вот такие труды и выкладываю в Интернете. Ох, какие бывают комментарии. Хочешь, Иван, зачитаю их
Нет, спасибо, у меня, к сожалению, мало времени, в следующий раз обязательно зачитаете их мне.
А сколько восторженности и признательности в них. Некоторые даже спрашивали: не видел ли я на Марсе Аэлиту. А что я отвечу? Пока еще не видел, ищу каждодневно. Некто в камнях прыгнул, но ведь Аэлита не животное, тем более не коза. Тут и доказывать не надо. Я Толстого читал.
Спасибо, спасибо, господин Рылов, успехов вам в таком нужном и ответственном деле, каким является поиск неземной жизни, тем более в Солнечной системе.
Как ты, Ваня, поумнел после смерти, и как я рад этому. Заходи, побеседуем. Двое теперь в Выселках людей, взаимопонимающих друг друга.
Обязательно загляну к вам на днях, пообещал Петров.
Когда Иван и Кузьмич отошли от дома марсианина, порыв ветра поднял тучу песка, потревоженного марсианином Рыловым. Он уже завел миниатюрный трактор и начал сдвигать одну к другой его разбросанные кучки. Донеслось шуршание песка о железное ведро, которым заслоняла лицо идущая по улице женщина. Дородная, с волной волос из под платка, именно о таких раньше говорили, как пава. Она погрозила кулаком дому Рылова и сказала в сердцах:
Ты хоть, Кузьмич, инопланетянином не стань на своей колокольне. И сейчас уже оттуда сивухой несет, и с улыбкой добавила, станешь венерианцем, зажжешь какую-нибудь домну, сгорим на хрен.
Рылов, Прасковья, действительно был на Марсе. Может, не тольки он. Глянь ка на моего сотоварища, не узнаешь, кто это?
Прасковья внимательно осмотрела на Ивана, и ее глаза будто изменились в цвете:
Копия Ванька Петров, да он скончался давно, горсть земли и я в могилу бросала.
А ты, Прасковья, спроси, как его величают, зовут.
Ну, как?
Петров я Иван, вот хожу, ищу место, где бы пристать, не все так просто в жизни, ответил непонятно Иван.
Если ты Иван Петров, меня должен знать, в молодости залеткой была твоей, да Софья отбила. Скажи, а что мы делали с тобой однажды на сенокосе?
Помню, спали в стогу, ты тогда еще наступила на грабли, от удара глаз даже опух, пошутил Иван.
И правда, изумилась Прасковья, только не глаз, а лоб стал, как надутый, прошло столько лет, значит, ты действительно тот Иван. А как же твои похороны?
Воскрес я. Пожалели меня архангелы. Сначала хотели, чтобы я на Марсе жил, потом опустили на землю. Там, мол, в Выселках мне привычней.
От твоей Софьи и на Венеру убежишь
Что ты, Прасковья, все о Венере, да о Венере. Других планет не знаешь, а в детсаде работала.
Что ты, Прасковья, все о Венере, да о Венере. Других планет не знаешь, а в детсаде работала.
Так, Кузьмич, нянькой же, не географом.
Все одно. А к Софье Иван и не пойдет. По документам он помёр, значит, его нет. Ты то вот, одна пахтаешь, возьми его к себе, и все тут, кто придерется.
От волненья у Прасковьи зарделись щеки, покраснели уши, и стала подрагивать нижняя губа.
У нас в Выселках вдов тридцать подходящих наберется. Такого быка каждая будет непрочь взять. Пусть выбирает
Вот и поспеши.
Дом мой знаете где, приходите, сказала Прасковья и, уже отойдя, добавила: Не забывайте, я первая в очереди.
Вот это я отчубучил, Кузьмич, подтвердил твою гипотезу о моем воскрешении, с беспокойством сказал Иван.
Какая гипотеза? Ты не только вылитый Ванька Петров и сам Ванька Петров. Кто будет сумлеваться. Да, и с граблями попал в яблочко.