Он подмигнул ошарашенному Мариушу и продолжил:
Тьеру Майсенешу будет чрезвычайно затруднительно предъявить на вас права оттуда, где он сейчас
Бронзовые твари, окружившие Юзефа плотным кольцом, как по команде облизнулись.
Что до остальных сторон, то время у вас еще есть. Используйте его с толком, юный мастер. И главное продолжите образование А теперь простите, но рассвет уже близко. Время гасить фонари
Мариуш молча сидел на парапете и смотрел в спину удаляющемуся призраку. Фонарщик, надо же. Выходит в сумерках и уходит в них же Химеры, окружив создателя, проводили его до границ моста. Две, возвращаясь, прошествовали мимо Мариуша: под бронзовыми шкурами переливались мышцы, толстые лапы бесшумно и мягко ступали по граниту, длинные хвосты волочились по плитам. Одновременно вспрыгнув на пустые пьедесталы, химеры совершенно по-кошачьи потянулись, выгибая спины и застыли, отливая темной бронзой, как и положено.
Обернувшись, Мариуш посмотрел туда, где из-за острых крыш по небу плыли розовые полосы. Усталость навалилась внезапно вязкой тяжестью, залившей ноги, плечи, голову Заныл ушибленный где-то локоть, ему отозвалось колено Он медленно сполз с парапета, поднял обломок шпаги, когда-то сто лет назад, не меньше брошенный в кадавра. Видимо, небесное железо пришлось мостовым стражам не по вкусу. Несколькими шагами дальше подобрал и эфес с частью клинка. Пригодится можно перековать Подергал перстень Майсенеша тот сидел, как влитой. Значит, придется что-то решать с наследством. Прошел по мосту до самого конца, еле передвигая ноги. Сошел на мостовую. Остановился. Перед ним, прямо посреди улицы, сидел кот. Тот самый, безусловно оставшийся на той стороне Кираны. А впрочем что странного? Уж после всего, случившегося этой ночью
Доброго утра, сударь мой кот, едва ворочая языком, проговорил Мариуш. Я бы с радостью пригласил вас к мэтру Бельхимеру, отметить победу, но сами видите
Кот, склонив голову набок, немигающими глазами рассматривал Мариуша. Некромант вздохнул.
Впрочем, если вас устроит мое скромное жилище, сочту за честь. Там неплохой диван, а в очаге живет настоящая саламандра, так что он никогда не гаснет. И можно договориться с молочницей насчет сливок.
Двинув ухом, кот встал, потянулся, совсем как химера, и, повернувшись, пошел рядом с Мариушем по мостовой, розово-серой от лучей встающего солнца.
Двинув ухом, кот встал, потянулся, совсем как химера, и, повернувшись, пошел рядом с Мариушем по мостовой, розово-серой от лучей встающего солнца.
Клубника для кошки
Она пришла в марте, вместе с первыми настоящими солнечными лучами, кошачьими концертами и анемичными букетиками первоцветов. Позвонила в дверь, терпеливо дождавшись, пока откроют, замерла на пороге, сверкая наглыми глазищами цвета морской волны. Штормовой волны, серо-зеленой. Высокая, тонкая, золотисто-рыжеватая: от растрепанной мальчишеской стрижки до облупленного носа, усеянного брызгами веснушек. Маечка. Джинсы Улыбнулась слегка растерянно.
Здравствуйте, а я из агентства. Можно?
Проходите, сказал он, отъезжая на коляске в сторону. Прикрыл за ней дверь, покатил следом.
Она шла бродячей кошкой: настороженно принюхиваясь к воздуху, робко заглядывая в щели дверей.
Студия прямо по коридору, негромко подсказал он.
Ага, спасибо.
Сколько вам лет?
Семнадцать.
Обернулась, глянула тревожно.
У меня разрешение есть, вы не думайте. Родители подписали.
Родители, разрешившие несовершеннолетней дочери работу модели ню? Он поморщился. Впрочем, с ним-то как раз безопасно, в агентстве отнюдь не дураки. Она тихонько толкнула дверь студии, осторожно переступила через порог.
Ух ты Красиво.
Студию заливал свет. Он долго мечтал о стеклянной крыше, чтобы солнце падало само: настоящее, живое, но панельный дом Пришлось ставить зеркала, сложную систему зеркал: пойманные лучи собирались в фокус или рассеивались смотря чего он хотел. Эффектно, да. Особенно таким днем, когда в воздухе звенит и дрожит нежное весеннее золото, обливая ее кожу и волосы. Подняв тонкую руку, она полюбовалась игрой света.
Чаю? ровно предложил он. Или будем сразу работать, а чаю потом?
Не знаю. Как вам удобно.
На него она не смотрела, завороженная игрой отблесков. Молодая любопытная кошка, еще чуть и стукнет лапой по солнечному зайчику Он вздохнул.
Тогда работать. Раздевайтесь.
Поставил уже загрунтованный холст, приготовил краски. Она торопливо разделась за ширмой, вышла уже готовая, в тоненьких плавках. Огляделась. Вопросительно глянула на него.
На диван ложитесь.
А как?
Как удобно.
В кошкиных глазах мелькнуло удивление, к такому она явно не привыкла. Безразлично глядя на ничуть не смущенное лицо, тонкую шею и маленькую высокую грудь с розовыми сосками, он объяснил:
У меня свой метод. Я пишу естественные позы. Так что ложитесь, как хотите. Можете двигаться.
А разговаривать?
Можно. А если надо будет молчать я скажу.
Просияв, она запрыгнула на диван, подобрала ноги, улеглась набок. Подперла голову рукой, легко уронив другую на точеное бедро.
А вы мне потом картину покажете?
Нет.
Вот и в агентстве так сказали, расстроенно сообщила она. Ладно, я просто спросила. Рисуйте.