Врешь! Ничего, я такого не делала, накинулась на нее Вера Сергеевна чуть ли не с кулаками, Ничего не делала. Это ты его опоила. Это после тебя он ненормальным стал. Ведьма! Что б тебе пусто было! Лучше признавайся, чем отравила?
Не я его приживала. Не я ему потакала. Нечего на меня пенять, грозно сверкнула глазами знахарка, Сама самогон варила, сама мужа поила, себя и вини. Скажи спасибо, что вообще жив остался.
От самогона такого не бывает. От самогона с ума не сходят. Врешь! Врешь! Ведьма! забилась в истерике самогонщица.
Тебе ведомо. Твой мужик. Я все сказала, сухо ответила Марья Петровна, Вот начальство стоит, можешь жаловаться. Посетуй почему у тебя муж такой. Почему у меня в доме стреляться хотел. Отдала пистолет начальнику?
Отдала, отдала, ответил Василий Михайлович.
Вот и ладно. Каждый свое вернул. Что вы еще от меня хотите?
Скажи пожалуйста, Марья Петровна, обратился к ней участковый, Что нам теперь с ним делать? он хотел было придвинуть к ней Афанасия, но тот в очередной раз криво извернулся, выскользнул из рук и плюхнулся всем телом на землю. Анастасия Павловна не смогла одна удержать вертлявого старика за предплечье. Оказался Василий Михайлович стоящим перед знахаркой с протянутыми руками, сцепленными наручниками.
Манил в силки зайца, да сам в них оказался. Что, теперь и не выбраться? улыбнулась Марья Петровна.
Не получается, смутился участковый, Ключ потерял.
Эка незадача, улыбнулась она, охватила на миг ладонями запястья милиционера, а когда отняла, то руки Василия Михайловича оказались свободными, Выброси их подальше, протянула ему расстегнутые наручники.
Вот спасибо тебе, голубушка! радостно воскликнул участковый, растирая натертые за день руки, Как я намучился, так намучился. Весь день снять пытался. Ничего не получалось. Это у тебя как получилось?
Не бери в голову. Время всему научит, уклончиво ответила знахарка, А за Афанасия не тревожься. Запри на ночь. К утру поправится. Не кручинься, Вера, придет он в себя. Станет лучше прежнего.
Расстроенная супруга только рукой махнула, мол, такое великое свалилось на нас горе, что мне уже никакие утешения не помогут, все равно плохо.
Чужих никого не видела? поинтересовался довольный милиционер, Негра, например, двухметрового?
Нет тут такого, отрицательно покачала головой Марья Петровна, Все здесь. Перед тобой стоят. Чужих не ищи. Хотя и своих порой разглядеть трудно.
Да, особенно если зрение плохое. Я так и думал, согласился Василий Михайлович, бросив в сторону Элеонору Григорьевны взгляд полный немого упрека.
* * *
Заканчивался долгий волнительный день, полный неожиданностей и страстей. Пенсионерки окончательно вымотались, оголодали, вернулись на двор Веры Сергеевны еле живые. С бесноватым стариком теперь один участковый мог справиться. Доставил его прямиком в сарай, где сам провел неспокойную ночь. Обмотал деда теплым стеганным одеялом, что выдала присмиревшая супруга, и запер на амбарный замок.
Пока бабы дружно прибирали дом после погрома, да готовили ужин из того, что осталось нетронутым в дальней укромной кладовке, милиционер наносил воды в баньку. Сместил самогонный аппарат в сторонку, протопил печь и, пока свет проникал через узкое окошко, с наслаждением попарился горячим парком с душистым веничком, окончательно выколотив из себя грязные наслоения прошлого.
Затем женщины сообща при свече успели наскоро порадоваться мылу, а после все вместе сели за стол и основательно подкрепились.
Элеонора Григорьевна первой затронула больную для всех тему.
Значит, получается у мужа твоего белая горячка. С перепою такое бывает, со знанием дела произнесла она и добавила, Какой с больного теперь спрос.
Да, согласилась Вера Сергеевна, Не понимал, что делал.
По мне так, очень даже понимал, скептично покачала головой Тоська.
Что ты хочешь этим сказать? вскинула гневные очи законная супруга, По-твоему, он был в своем уме?
Она хочет сказать, что прельстила его своими прелестями, усмехнулась бывшая учительница.
Да уж не худая, как змея очкастая, оскорбилась вдруг Тоська.
Я змея? Это ты жаба, сделал ответный выпад пострадавшая дама.
Я жаба? А ты глиста! отбила бывшая доярка, сжав круглые кулаки готовые к бою.
Я очень даже привлекательная дама. Для тех, конечно, кто понимает толк в женщинах, оскорбилась в свою очередь Элеонора Григорьевна.
Да где ты найдешь таких, которые бы понимали? Таких и на свете то не существует, усмехнулась Тоська, почувствовав явное превосходство.
Это для тебя не существует, зло отрезала бывшая учительница.
А для тебя существует? съехидничала Анастасия Павловна.
Хватит! остановила их хозяйка, Незачем нам собачиться. Как вам не стыдно. Гость в доме. Что о вас люди подумают?
Чего хотят то пусть и думают, надула губы Анастасия Павловна, Какие есть. Скрывать нечего. Доскрытничались. Средь бела дня в дому гадят.
Прости ты его Антонина, сложила на груди руки Вера Сергеевна, Не со зла он, с болезни.
А с Элькой тоже с болезни? возразила Тоська, Самец.
И с нею с болезни. Скажи, Элька, не в себе же он был, правда? с надеждой в голосе обратился хозяйка к потерпевшей.