Пустовойт успел "обкатать" незнакомую дорогу, и генерал похвалил его.
- Что хорошо, то хорошо, - сказал генерал, чтобы Ткаченко не упрекнул его в непоследовательности, - плохо, что Пустовойта приходится всякий раз подталкивать.
"Виллис" раскачивало и шатало. Шофер спрямил путь, но он не оказался короче. Генерал был настороже, переместил кобуру на ремне поудобнее, положил автомат шофера к себе на колени.
- Поле слышит, а лес видит, - сказал он, как бы оправдываясь. - Мой отец плотогоном был, помню, говорил: "Не доглядишь оком, заплатишь боком".
К поляне все же добрались благополучно. Жадно вглядывался Ткаченко в знакомые очертания деревьев, они днем казались ниже и менее стройными. Вот и остатки костров с дымящимися бревнами и обгорелым тряпьем. Виднелись землянки. Палаток не было. На опушке стояли машины с минометами и два "студебеккера" пограничников.
Капитан Галайда подошел строевым шагом, без запинки отрапортовал, чеканя слова, он как бы выстраивал их в шеренгу.
- Обнаружили подземный стрелковый тир. Минный погреб противником взорван при отходе, товарищ генерал! - закончил Галайда. Пожал протянутую генералом руку и отступил на шаг в сторону.
Дудник заметил стоявшую в отдалении группу пограничников из линейной заставы Галайды. Некоторых из них он хорошо знал, только позавчера побывав на заставе, он говорил с ними. Лейтенант Кутай и сержант Денисов, оперативники, привлекавшиеся отделением разведки штаба отряда для особо важных заданий, пользовались заслуженной популярностью, выходящей за пределы заставы. Генерал подошел к ним, поздоровался.
- Надежные хлопцы, - обращаясь к Ткаченко, сказал генерал, закалились в боевом огне уже после войны... - Он хотел еще что-то добавить, но, заметив Пустовойта, подталкивавшего к нему младшего лейтенанта, замолчал.
Младший лейтенант Строгов, командир мотострелкового взвода, доложил о разминировании подходов к лагерю и, немного замешкавшись, сообщил, что им обнаружена свежая братская могила.
- Могила? Братская? - Генерал обернулся к Ткаченко, и, хотя ничего не сказал, взгляд его как бы выразил: "Ну вот, оба мы оказались правы".
- И трупы обнаружены? - спросил генерал.
- Обнаружены, товарищ генерал, - ответил Строгов, - мы сделали пробный шурф. Судя по обмундированию, курсанты школы. - Переборов короткое замешательство, добавил: - "Украинской повстанческой армии", товарищ генерал.
Генерал с досадой махнул рукой и обратился не только к докладывающему ему офицеру, но и ко всем невольным свидетелям их разговора.
- Армии? В армии другие порядки. Бандиты - вот кто они! Как бы себя ни называли, - бандиты! Когда же они успели вырыть братскую могилу?
- Использовали одну из взводных землянок, товарищ генерал.
- Землянку?
- Землянки глубокие, - пояснил Строгов. - Трупы уложены плотно, в три пласта. Каждый пласт покрыт плащ-палаткой немецкого армейского образца, товарищ генерал!
- Ну, ведите, товарищ младший лейтенант, к этой могиле!
Строгов шел впереди четким, строевым шагом. Младший лейтенант недавно окончил офицерское училище. Туда он попал, исполняя волю своего отца, старого служаки, одного из незаметных и скромных героев гражданской войны, носивших орден Красного Знамени на алом банте. Без особой охоты начав учебу, молодой человек постепенно втянулся, обзавелся отличными товарищами, полюбил училище, армию и свой род войск - пограничный.
Приближались сумерки. Старые буки с мохнатыми, замшелыми стволами, широко раскинувшие свои густые кроны, почти не пропускали солнца. Трава под деревьями была вялая и редкая, валежины, гнилые и ломкие, трещали и рассыпались под ногами.