Знаешь, что, дылда двухметровая? злюсь я и тыкаю его в бок как можно больнее. Вот только ему совершенно не больно, пальто полностью заглушает мои тычки.
Что? Эдик снисходительно смотрит на меня сверху вниз, лениво поводя бровью.
Немедленно отдал папку! моя голова находится где-то на уровне его плеча, поэтому вся злость и угрозы выглядят просто смехотворно.
На, мелочь, если тебе она так нужна, но сначала мы все равно едем к тебе домой, Эдик слегка бьет меня папкой по макушке, а потом отдает ее.
Не понимаю, как нас до сих пор не остановили полицейские или работники метро. Рубашка и пальто Эдика пропитаны его кровью, а дыры от пуль сложно не заметить. Но никто даже голову в нашу сторону не повернул.
Меня не оставляет ощущение, что за нами кто-то следит, поэтому я постоянно оглядываюсь.
Не вертись. Внимание привлекаешь, наклонившись ко мне, шепчет Эдик.
А ты что, не привлекаешь? У тебя вся одежда кровью залита! с трудом сдерживаюсь, чтобы с разъяренного шепота не сорваться на крик. Как он вообще смеет мне указывать, словно я маленький ребенок, который не знает, как себя вести.
Хотя именно сейчас меня преследует чувство, будто я попала в какую-то заварушку для взрослых, но скоро появятся папа и мама и решат все мои проблемы. Но такого не будет. И где они, когда так нужна их помощь? На очередных раскопках за тысячи километров от меня.
Эдик хитро улыбается и снова нагибается, чтобы шепнуть мне на ухо.
Если бы тебе не отшибло память об уроках в той школе, то ты бы знала, как отводить от себя внимание. Но ты у нас как золотая рыбка. Та делает круг по аквариуму и забывает все, что произошло минуту назад.
Его дыхание противно щекочет ухо. Мне приходится отстраниться и почесать его пальцами. Почему-то долго злиться на Эдика не получается. Наверное, уже привыкла к его сарказму и всем уловкам, чтобы вывести меня из себя.
Хочешь сказать, что люди тебя сейчас не замечают? И для них я говорю сама с собой? я бормочу ему на ухо в ответ, надеясь, что теперь ему тоже щекотно.
Не совсем так. Фишка немного другая. Представь стол, на котором стоит стакан с водой.
Я нехотя решаю послушать парня на этот раз. Возможно, он сообщит мне какую-то важную тайну.
Представляю стакан.
Обычный, граненый стаканчик, такие еще в школьной столовой обычно бывают, продолжает Эдик, заставляя меня менять образ стакана. И все с ним хорошо, да?
Я снова, как китайский болванчик, киваю головой, желая докопаться до истины.
А теперь ты подходишь к нему ближе и всматриваешься в этот стакан, чтобы разглядеть трещину. Довольно большую. Ты смотришь на нее и не можешь понять, как раньше этот стакан казался тебе идеальным. Почему ты не видела такой заметной детали. Поняла?
Я снова, как китайский болванчик, киваю головой, желая докопаться до истины.
А теперь ты подходишь к нему ближе и всматриваешься в этот стакан, чтобы разглядеть трещину. Довольно большую. Ты смотришь на нее и не можешь понять, как раньше этот стакан казался тебе идеальным. Почему ты не видела такой заметной детали. Поняла?
С противным визгом поезд резко тормозит на очередной станции, заставляя меня навалиться на Эдика и отдавить ему ногу. Я бормочу извинения и выхожу из вагона. До дома осталось только выйти на улицу и пройти несколько метров.
Ты не поняла, Эдик оказывается рядом и поджимает недовольно губы.
Да поняла я. Пока не вглядываешься в стакан, не видишь в нем изъянов. А как заметишь их, уже не можешь больше не обращать на них внимания.
Мы выходим на улицу, а я все жду похвалы от парня, что не настолько глупа, как он думает.
Да, суть ты уловила. Но это я не совсем правильный пример привел, наверное. Ты не видишь действительности, пока тебе о ней не скажут.
Чего?
Ну, вот смотри. Вон мужчина в дорогом костюме, шагает бодрой самоуверенной походкой и считает себя выше других.
Я опять киваю. Да сколько можно! Скажи ты ему уже обычное «да», а не мотай головой, словно собачка на бардачке у дальнобойщика.
У него расстегнута ширинка, сообщает мне парень.
И я вижу, что так оно и есть.
Пока тебе не сказали, ты видела его таким, каким он хотел казаться. Самоуверенным, богатым, деловым. А теперь ты видишь его: с расстегнутой ширинкой выбегал из дома, впопыхах сходив в туалет. В грязноватых ботинках перепрыгивал через лужу, но все равно забрызгался. С слегка замятым краем пиджака ехал в метро в час-пик, стиснутый толпой.
Я поняла, наконец мне удается совладать со своей глупой привычкой.
Нужно быть уверенным в том, что у тебя все идеально, чтобы убедить в этом других. Но в тоже время ты должна пытаться не привлекать внимания, чтобы никто не решил рассмотреть тебя лучше. Вот он слишком уверен, так и лучится гордостью.
Эдик ускоряет шаг и догоняет молодого «бизнесмена», что-то говорит ему. Тот испуганно смотрит на Эдика и скрупулезно дергает руками бегунок на молнии брюк. Вся решительность и уверенность, которой этот молодой человек лучился пару минут назад, блекнет. И дальше Бизнесмен идет ссутулившись и не таким широким шагом.
Эдик возвращается довольный ко мне.
Зачем ты ему сказал? Он был так счастлив и доволен собой.