Теперь губы Николаича предательски задрожали; он был готов покорно воспринять «страшное наказание» Валентины.
Слезой, мольбой, любовью, я уверен,
Любое можно тронуть из сердец
Покончив навсегда с жестокосердьем.
Сейчас я буду учить стихи. Вот здесь, рука Кошкиной плавно двинулась в сторону роскошного ложа, и там остановилась, а ты будешь гладить мне спинку!
Николаич вздохнул еще раз, теперь уже счастливо, и совсем скоро сидел на краешке кровати, и массировал женскую плоть, всегда волновавшую его. Очень скоро его руки скользнули ниже там волнение его стало совсем нетерпимым. И, словно услышав его безмолвный призыв, Валентина, а вместе с ней и остальные красавицы, громко захлопнули крышку ноутбука. В-общем, этой ночью они успели выучить только пару сонетов Петрарки