Здравствуй, Аля! слащавым тоном радушной хозяйки произнесла Верховная. Сколько лет, сколько зим! Присесть не желаешь?
Аля огляделась в поисках того, на что можно было бы сесть, и тут к ней рысцой подбежал Старый Пень.
На меня садись, бяка! не менее любезно, чем Верховная, предложил он.
Аля присела на краешек Пня, чтобы Верховная ни в коем случае не сочла, что она боится: нельзя показывать врагу, что ты его боишься.
Аля присела на краешек Пня, чтобы Верховная ни в коем случае не сочла, что она боится: нельзя показывать врагу, что ты его боишься.
Удобно ли тебе, бяка, не жестко ли? поинтересовался Старый Пень. В его вопросе слышалось издевательство.
И вдруг, как гром среди ясного неба, раздался голос Верховной:
А это что за бобр?
Тыча пальцем в Вилли, Верховная залилась хохотом.
Я не бобр! закричал Вилли. Не называйте меня бобром, у меня только хвост как у бобра!
Не люблю бобров.
Верховная вновь захохотала, а из кончика её острого ногтя вырвалась струя синего пламени и пулей метнулась в сторону Вилли. Через секунду пламя окутало ухаря, и он прямо на глазах у бяки начал превращаться из ухаря в бобра. Сначала подросла и почернела шерсть, а затем лицо превратилось в звериную морду с двумя жёлтыми зубами, торчащими вперёд. Ухарь стал ниже ростом и тяжело опустился на четыре лапы.
Но и этого Верховной было мало, она продолжала глумиться:
Ухарь по своей природе бобр! громогласно сообщила она.
Аля вскочила со Старого Пня на ноги и храбро возразила:
Неправда! Ухарь по своей природе ДОБР, а не БОБР!
Но Верховная лишь смеялась в ответ, а Старый Пень вторил ей скрипучим хихиканьем. Огромный мохнатый бобр наводил на Алю ужас. «Вот и всё, пронеслась предательская мысль. Мы проиграли, зло победило». И в ту же секунду Аля вспомнила, что сжимает в руке кнут превращений. Не долго думая, она хлестнула им по спине бобра.
Стань кем был! закричала она.
Но ничего не случилось. Тогда она ударила кнутом вновь, и снова закричала:
Стань кем был!
Никаких изменений, только смех Верховной стал более зловещим.
И тогда Аля в третий раз взмахнула кнутом и крикнула:
Стань кем был!
Кто сказал, что чудес не бывает? Чудеса случаются, но не всегда с первого раза, зато с третьего непременно. Просто надо быть настойчивым. Аля и сама глазам своим не поверила, когда Вилли вновь превратился в ухаря.
Ах, так?! загремела Верховная. Ты смеешь мне перечить и размахивать прямо у меня под носом оружием, украденным у меня? Немедленно верни кнут превращений!
Обойдёшься!
Теперь уже смеялась Аля, вновь видя перед собой добряка Вилли, а не зубастого, незнакомого зверя.
Верховная вытянула вперёд руку и выстрелила зелёной огненной стрелой. Аля увернулась и кинулась наутёк, но побежала не по поляне, где её непременно настиг бы град стрел, а в противоположную сторону, ко входу в пещеру. Ухарь последовал за бякой, и вскоре существа оказались внутри холма, среди холодных, влажных камней, в непроглядной тьме. Верховная извергала им вслед проклятия и плевалась, зелёные стрелы со свистом вонзались в землю, и там, где они падали, вырастали ядовитые изумрудные цветы.
Бяка и ухарь долго неслись по узким проходам, через залы, и сонные летучие мыши бросались перед ними врассыпную. В одном из коридоров Аля сняла со стены факел, чтобы осветить путь себе и Вилли. Друзья пролезали сквозь узкие подземные ходы, переходили вброд ручьи, и вот, наконец, остановились на берегу подземного озера. Тихая гладь угольно-чёрной воды умиротворяла и манила неизвестностью, но запах сырости и прелой земли, странные шорохи, стуки и мрак навевали первобытный ужас. Что за чудовища обитают на дне подземного водоёма, что за звери прячутся в камнях?
Может быть, Верховная отстала? с надеждой в голосе предположила Аля.
Они прислушались.
Ух, всё тихо, сказал Вилли. Кажется, нам удалось убежать.
Тебе было не больно, когда Верховная превратила тебя в бобра? спросила Аля с беспокойством.
Нет, ответил Вилли, подумав. Только безудержно хотелось строить бобровую хатку, а это такое навязчивое ощущение вроде зуда. Очень неприятно.
Ясно, кивнула Аля. На самом деле она знать не знала, что такое бобровая хатка, но уяснила главное Вилли здоров и колдовство ему не повредило.
Давай-ка позовём этого наглеца Мишеля, предложила Аля. Что с ним случилось? Как он мог оставить нас в такой переделке, перед лицом опасности?
Она сняла с шеи висящий на шнурке свисток и свистнула, после чего друзья замолчали, напряжённо вглядываясь во тьму. Оба ждали, что вот-вот появится Мишель.
«Пусть он бросил нас на летящем неведомо куда Каркале, но он наверняка найдёт какое-нибудь серьёзное оправдание своему поступку, думала Аля. Допустим, скажет, что отправился за подмогой, или, что он безотлагательно понадобился Сюсьтику, или, что заболел и лёг в больницу»
Аля готова была простить Мишелю многое, лишь бы он появился сейчас перед ними и вывел их из пещеры. Но тут её посетила ужасная мысль: «А что, если Мишеля уже нет в живых и на зов явится вовсе не мышонок, а мышиный скелет, светящийся фосфором в темноте?»