Вдовствую я, – наверное, десятый раз за обед пожаловалась Грета. У нее, похоже, все сельские байки начинались с этого. – Вам это не понять, святой отец, – обратилась она к Скорпо.
Я прикрыл улыбку кружкой, делая здоровый глоток. Черную мантию мага она приняла за рясу монаха, но мы особо и не возражали, только хитро перемигивались друг с другом.
– Не понять вам этого, святой отец, – вдова теребила скатерть, – а по ночам‑то как страшно! То волки воют, то какие нелюди на постой попросятся, а бывает, и не просятся – ломятся в дверь – вот пусти их, и все. И ведь ничего не боятся: ни гнева Божьего, ни милиции сельской добровольной. Одно спасение – волшебник, что с холма, заглядывает иногда. Он да привратник его. Зайдут, порядок с пришлыми наведут да опять уедут. Провизии себе купят, нам животинку какую подлечат, детей опять же там, взрослых…
Что у меня пиво, что у Скорпо чай – все это застряло в горле. Слава Небесам, Грета этого не заметила, а маг впервые за вечер взял слово:
– Спасибо, хозяюшка, за обед. Давно так не откушивал, очень давно.
Вдова смущенно зарделась. А Скорпо, налив себе в пустую кружку из‑под чая вина, неторопливо начал выяснять, куда и во что мы вляпались.
– А позволь, любопытства ради, узнать, как зовут волшебника этого?
– Лео, святой отец, мастер Лео. Я‑то сама его близко не видела, все издалека как‑то, а вот Арин‑рыбачка говорит, очень интересный мужчина.
– Хозяюшка, мы вчера по ночи заблудились немного, даже не знаем, как село ваше зовется. Или секрет это, а? – с испариной на лбу улыбнулся маг.
– Да какой же здесь секрет, гости дорогие! – во весь рот улыбнулась вдова. – Только наше село по‑смешному зовется – Репьевый Куст. Говорят, что…
И Грета вдохновенно начала рассказывать историю с названием села и его жителей, а я со Скорпо, подперев челюсти руками и сверля друг дружку глазами, размышляли, как же так все вышло. Значит, вчера, удрав из замка, мы умудрились навертеть круг и вернуться к тому месту, от которого удирали со всех ног. Право слово, если бы это случилось не со мной, я, наверное, просто бы умер от смеха.
Рассказ вдовы прервал стук в дубовую дверь, и в комнату вошел… привратник замка Лео… Челюсти можно было уже не подбирать – что‑то грохнулось на пол. Глупо думать, что он зашел просто так. Я молча ругнулся, обматерив себя самыми последними… ну это не важно. Мой нож и трофейный меч были в другой комнате, а этот мужик уже сейчас одним только взглядом пригнул нас к столу, не давая пошевелиться. – О, господин привратник! – подхватилась Грета. – Какая честь для меня. Прошу вас, присаживайтесь к столу, отобедайте. Может, вина или пива? Вы же знаете, какое у меня пиво – самое лучшее в округе. Вот святой отец… – У привратника брови прыгнули вверх от удивления, Скорпо тяжело сглотнул. – Вот святой отец и друг его, молодой господин, уже оценили мою стряпню. Не обижайте бедную вдову, прошу вас, присаживайтесь…
– Охотно, госпожа Грета, охотно. – Слуга Лео, сняв тулуп, подсел к нам. – Мне того красного вина, что мы у вас с… – он сделал долгую паузу, – мастером Лео на позапрошлой неделе покупали.
Кивнув, вдовушка наполнила ему бокал, впрочем не забыв и о нас.
– Что привело вас в нашу деревню, господин привратник? Вы решили пополнить запасами кладовые замка? Что бы желала ваша милость? – по‑базарному затараторила Грета.
Привратник, насмешливо поглядывая на нас, не спеша потягивал вино и молчал. Просто молчал, рассматривая поверх своего бокала нас, обалдевших от произошедшего. Не знаю, сколько бы это могло продолжаться. Я уже не выдержал и решил привести наш бессловесный поединок к какому‑нибудь… ну, хоть к чему‑нибудь!
Я попытался привстать, чтобы, чтобы… что… о‑о‑о‑о‑о!!! Моя задница намертво прилипла к скамье, как, впрочем, и колдуновская.