Волк встал рядом, развернул к себе и заставил посмотреть в глаза.
Я все равно пойду с тобой. Я обещал.
Я благодарно улыбнулась, не зная, какие подобрать слова их попросту не существовало ни в одном языке.
Тогда не будем терять времени.
16. Где живые не ходят
Водяница подвинула мне плошку с толстыми темно-зелеными водорослями, похожими на лоснящихся червей. Пахло от них йодом и лимоном. Заметив мое брезгливое выражение лица, хозяйка поспешила меня успокоить:
Не бойся, девица-соколица, ешь спокойно. В темных омутах их выращивают, и другой пищи на дне нет. Они и еду, и воду нам заменяют.
Я с сомнением потыкала пальцем в скользкую водоросль. Тянуть в рот ее не хотелось.
И не надоедает постоянно одно и то же есть? Тем более так похожее на червяка?
Надоедает, со вздохом согласилась водяница. Говорила я: тоска тут смертная, ничего не меняется, ничего нового не происходит. Вот ряды утопленников пополнятся уже праздник, хоть лицо новое среди опостылевших, истории свежие да байки забавные. Гости-то редко бывают и не задерживаются, а задержатся пуще слуг опротивеют.
Опечалившись, она подперла рукой подбородок и задумчиво подцепила ноготками одну из водорослей. Я завороженно следила, как хозяйка легко и изящно всасывает длинную толстую травинку, словно макаронину.
Лучше не следи за хозяйкой, мрачно посоветовал охотник. Обеденная трапеза снова собрала нас всех в одном месте. Вокруг стола шмыгали прислуживающие утопленницы. Похоже, они кожей ощущали повисшее напряжение и были непривычно тихи и скромны. Ты все равно не сможешь так с их пищей управиться. Нам, наземным созданиям, это просто не дано.
Сноровки не хватает, во все зубы улыбнулась хозяйка.
Охотник оставил ее выпад без ответа, целиком засунув водоросль в рот и сделавшись похожим на хомячка. Сразу исчезло пугающее очарование его внешности разве можно бояться того, чей вид вызывает смех?
Осмелев, я попробовала подхватить водоросль, но она выворачивалась из пальцев, как живая. Кое-как схватив несговорчивую пищу всей пятерней, я с трудом запихнула ее в рот. Вкуса она не имела, хоть и была мясистой и водянистой. Но голод и жажду она действительно утоляла отменно с трудом проглотив одну, на миску с остальными водорослями я смотрела со все возрастающим отвращением. Жителям подводного царства остается только посочувствовать, они-то вынуждены это каждый день есть!
В черных водах ни студеных ключей нет, ни еды. Так что, хозяйка одарила меня сочувственным взглядом, придется вам с собой запас водорослей взять.
Надо возьмем, смиренно вздохнула я. Сколько бы времени ни занял путь по черным водам, есть и пить что-то придется. Но все наши запасы отсырели и пришли в негодность, пока мы погружались в воду, а бурдюк не пополнить чистыми водами можно дышать, но не пить. А до ближайшего ключа с обыкновенной водой, по словам хозяйки, идти несколько суток.
Я уже заканчивала штопать рубаху, когда в горницу вошел охотник. Я недовольно на него покосилась и только сильнее закуталась в плащ, чтоб не смущать его голым телом.
Я иду с тобой.
Голос охотника был тверд. Он не просил и даже не сообщал он ставил перед фактом. Я хмыкнула, задумчиво покрутив в пальцах золотую иголку железо в чистой воде ржавело, как и в обычной речной, так что почти все вещи в подводном царстве были из золота и серебра.
И почему ты передумал?
Охотник пожал плечами, старательно глядя в стену.
Мне будет жаль, если вы по дурости сгинете в черных водах.
Не боишься сгинуть сам?
Если и сгину, тут он усмехнулся, то осознавая, что сделал все возможное, чтобы вас вытащить.
Помолчав, он добавил уже тише:
Я себе не прощу, если с тобой что-то случится.
Он снова говорил простым языком, без архаизмов. Словно ненадолго приподнял маску, обнажая истинное лицо.
Что ж, со вздохом я сделала последний стежок, закрепила нить, я тебя за собой не тянула. А теперь выйди, я оденусь.
Он изобразил издевательский поклон и оставил меня одну.
Мне было страшно. До одури, до стука зубов, до испарины на лбу. Я боялась спускаться в черные воды, в мертвые воды, но еще больше я боялась стать нечистью. Буду честна сама с собой: если бы не раздающееся в ушах тиканье часов, отсчитывающих отмеренное мне время, я не стала бы рисковать. Пошла кружными, но безопасными путями, пусть это и не ускорило бы спасение Марьи. Я не была готова рисковать своей жизнью только ради того, чтобы увидеться с ней побыстрее. Это, в конце концов, не рационально.
А если быть совсем честной, то я предпочла бы ее спасти, вовсе не видясь с ней.
Водяница обещала сама открыть нам переход. Она и охотник уже ждали нас за воротами терема. Я старательно делала вид, что не трушу, хоть для этого и пришлось сжимать кулаки так, что короткие ногти больно впивались в ладонь иначе дрожь в пальцах меня бы выдала.
В глаза бросилось копье в руках хозяйки тонкое, с длинным острым наконечником, выточенным из блестящего черного камня.
Когда мы подошли, охотник кинул мне в руки моток веревки. Один край уже был обвязан вокруг его пояса.
Обвяжите себя иначе потеряемся. Ты, он кивнул мне, в центре.
Я послушно обвязала веревку вокруг талии и передала ее конец волку. Тот смотрел на охотника с подозрением, словно постоянно ждал подвоха, но его указания выполнил. Водяница окинула нас печальным взглядом: