Аня примчится на день раньше и заедет с утра к Вайнштейну, посигналит у дома:
Привет! Выходи, поедем, покатаемся! крикнет она, не выходя из машины.
Нашла поймет Боря, но ее делано бодрый тон и улыбочка его сильно насторожат не похожа на обиженную коммунистку. Точно что-то задумала.
Борька, насупившись, выйдет из дома.
А где еда? насмешливо удивится Аня. Я не завтракала. Не годится так, бери там, что есть перекусить, вина можно, и давай скорее у меня дел еще куча.
Боря скрипнет зубами и соберет корзинку. Плюхнется рядом в душный салон на горячее сиденье.
Ага, с подогревом, чтоб не заболел, ухмыльнется Анька. Она была неожиданно болтливой и возбужденной. Борька наоборот угрюмо-молчаливым. Аня отъедет подальше на смотровую площадку, где петля серпантина напоминала по-гусарски отставленный локоть, и остановится.
Тут хорошо. Люблю здесь останавливаться.
Тут мы как на ладони, это раз, во-вторых, на самом солнцепеке. Если хочешь тепловой удар не вопрос наслаждайся, а я пошел, я тут тропу знаю, Борька дернул ручку.
Сидеть! неожиданно крикнула раскрасневшаяся, потная Анька. Ты что, гад, устроил? Курьером меня сделать решил? Втемную?
Можно подумать, в открытую ты бы согласилась, огрызнулся Борка, понимая, что отпираться смысла нет. Где мое золото?
Это мое золото. «Копытные», так сказать. За бензин, за риск и за этот как его, моральный ущерб!
Да ты знаешь, сколько там было?!
Конечно! Четыреста восемьдесят пять грамм. Как в аптеке. А ты считаешь, что растоптанная вера в людей стоит дешевле?
Я думаю, что ты, зараза неблагодарная, ведешь себя не по понятиям!
А я не из воровского мира. А из коммунистического. Зараза неблагодарная? А кто твоего Мишу из расстрела у Фанкони отбил? Забыл? Да и тебя я не сдала, хотя могла бы.
Что ты хочешь из-под меня, прошипел Борька, играя желваками.
А ты не психуй. Я тебе, Вайнштейн, предлагаю легкий заработок. Только без твоих бандитских раввинов. На вот, не плачь, поделюсь.
Она вытащила из кармана маленький табачный кисет, а из него пару бриллиантов. Твоя доля с последнего рейса.
Боря уставился на камни, потом на Аню. Та устало выдохнула:
Полкило золота от тебя раз в две недели. Меняю на бриллианты или изумруды. Камни пополам. За полкило золота твоя половина около пяти-шести таких камешков, если хотя бы на три партии есть.
Борька продолжал смотреть на ладонь, потом с интересом, как будто впервые видит, оглядел Аньку:
Ханка, вот от тебя я такого не ожидал?! Ты ж коммунистка! А тут решила мне яйца крутить и золотом барыжить?! Вот это номер!
Золото даешь?
Да ты гонишь! Чтоб мой товар с тобой пятьдесят на пятьдесят делить?!
А ты не дели! Считай, я у тебя по такой цене покупаю. Устраивает?
Фира Ивановна таки передала всем дочерям свои гены. Я думал, меня уже ничем не удивить!
Боря, Аня откинула мокрую прядь со лба. Тут реально жарко, и я хочу пить и есть. Давай заканчивать. Ты согласен?
Боря горестно вздохнул. На самом деле если камни, которые притащила Анька, настоящие, то это не просто выгодное, а щедрое предложение. В предыдущей схеме ему давали в два раза меньше и то с нервотрепкой и ожиданием ножа в спину. Но он продолжал канючить:
Ну дай мне сначала проверить. Это грабеж среди бела дня!
Это честная сделка. Я рискую больше тебя в разы. Есть золото?
Ехай уже! Боря вышел и поставил корзинку на сиденье. Завтра вечером приедешь. Если стеклышки настоящие, товар будет.
Аня уехала. А Борька даже подпрыгнул на месте. Вот это подфартило! Он свернул за валун на еле приметную тропку в зарослях. Если бы он знал, как в этот момент ликовала Аня!
Вечером передача века состоялась. Борька нырнул под авто и прикрутил новый мешок. Так надежнее всего да и неприметнее. Анька на прощание серьезно произнесла:
Скрепим сделку! Как в детстве на Мельницкой, с торжественным лицом харкнула на ладонь и пожала Боре руку. Тот не выдержал и расхохотался:
Боже, дите! Компаньон Ханка, как тебя все-таки угораздило в это влезть?
Новая схема работала как часы: раз в две-три недели Анька приезжала в Крым когда в командировку, когда просто на выходные, буквально туда-обратно. Привозила камни, забирала золото, закидывала его Лидке. Из Торгсина Лидия Ивановна получала шикарные камни и тоже удерживала свой относительно скромный при ее аппетитах сестринский процент.
Скрепим сделку! Как в детстве на Мельницкой, с торжественным лицом харкнула на ладонь и пожала Боре руку. Тот не выдержал и расхохотался:
Боже, дите! Компаньон Ханка, как тебя все-таки угораздило в это влезть?
Новая схема работала как часы: раз в две-три недели Анька приезжала в Крым когда в командировку, когда просто на выходные, буквально туда-обратно. Привозила камни, забирала золото, закидывала его Лидке. Из Торгсина Лидия Ивановна получала шикарные камни и тоже удерживала свой относительно скромный при ее аппетитах сестринский процент.
Анька, ссыпая в заветный бархатный мешочек очередную горсть прибыли, с удивлением рассматривала бриллианты:
Как интересно Кто когда придумал считать эти осколочки такими дорогими, убивать за них Как остальные поверили, что это самое дорогое и ценное?