Итак, можно считать надежно установленным фактом, что создание корпуса стрелецкой пехоты произошло между февралем 1550 г. и маем 1551 г. Можно ли уточнить эту дату? Да, безусловно, можно. В нашем распоряжении есть вольное переложение соответствующего царского «приговора», сохранившееся в одной из позднейших редакций Русского хронографа 1512 г. Вот эти строки (приведем их полностью, ибо чрезвычайно важны для нашего дальнейшего повествования): «Того же лета (имелся в виду 7058 г. от сотворения мира, или 1549/50 г. по нашему летоисчислению. В.П.) учинил у себя царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии выборных стрелцов нс пищалей 3000 человек, а велел им жити в Воробьевской слободе, а голов у них учил детей боярских: в первой статьи Гришу Желобова сына Пушешникова, а у него пищальников 500 человек да с ними головы у ста человек сын боярской, а в другой статьи Дьяк Ржевской, а у него пищалников 500 человек, а у всяких у ста человек сын боярской; в третьей статье Иван Семенов сын Черемисинов, а у него 500 человек, а у ста человек сын боярской в сотниках; в четвертой статье Васка Фуников сын Прончищев, а с ним 500 человек, а у ста человек сын боярской; в пятой статье Федор Иванов сын Дурасов, а с ним 500 человек, а у ста человек сын боярской; в шестой статье Яков Степанов сын Бундов, а у него 500 человек, а у ста человек сын боярской. Да и жалованье стрелцом велел давати по четыре рубли на год»[199].
Приводимая в пересказе в Русском хронографе выдержка из царского приговора об учреждении стрелецкого войска весьма удачно попадает в обозначенный нами промежуток времени между февралем 1550 г. и маем 1551 г., что делает ее еще более убедительной в качестве единственно приемлемой датировки этого важного для истории русского военного дела XVI в. события.
Итак, можно полагать совершенно точно установленным, что «приговор» об учреждении стрелецкого войска состоялся в 7058 г. от сотворения мира. Можно ли уточнить эту довольно расплывчатую дату (все-таки в году 12 месяцев, больше полусотни недель и 360 с лишком дней)? Конечно, конкретный день установить невозможно, но исходя из содержащейся в летописях хронологии перемещений Ивана IV в этом году, определиться со временем создания стрельцов с точностью до месяца, на наш взгляд, все-таки можно. А.А. Зимин, кстати, по этому поводу отмечал, что, скорее всего, приговор состоялся «между сентябрем 1549 г. и августом 1550 г., очевидно, летом 1550 г.», поскольку запись о создании стрельцов помещена была после известий о событиях, имевших место в июле 1550 г., но прежде случившихся в октябре[200]. Значит, в июле или августе 1550 г.? Здесь возможны два варианта либо это произошло до 18 июля 1550 г., когда в Москву прискакал гонец с Поля и сообщил, что крымские татары в великом числе идут на государеву украину и через день, 20 июля, Иван IV отбыл в Коломну встречать незваных гостей[201]. Вернулся он в Москву только 23 августа[202], следовательно, приговор мог состояться после этого числа. Однако мы склоняемся к тому, чтобы предположить, что приговор об учреждении стрелецкого войска состоялся между 1 и 17 июля 1550 г., возможно, тогда же, в тот же день и на том же заседании Боярской думы, когда «государь царь и великий князь Иван Васильевич всеа Русии приговорил с отцом своим и богомольцем с Макарием митрополитом и з братьеми своими со князь Юрьем Васильевичем и со князь Володимером Ондреевичем (Старицким. В.П.) и з бояры своими да в норяд в служебной велел написать, где кому быть на государеве службе бояром и воеводом полком»[203].
Таким образом, проведя небольшое разыскание, мы пришли к выводу, что стрелецкое войско было учреждено, скорее всего, в 1-й половине июля 1550 г., и приговор этот был вынесен на том же заседании Боярской думы в присутствии митрополита Макария, на котором был вынесен и другой, не менее важный, приговор об иерархии полковых воевод. Все прочие датировки могут быть отброшены или оспорены, поскольку не имеют под собой надежных оснований[204].
Определившись с датой учреждения стрелецкого войска (1-я половина июля 1550 г.), попробуем ответить и на другой, не менее важный, вопрос какие, собственно говоря, причины обусловили появление стрельцов? Почему нельзя было обойтись, к примеру, теми же казенными пищальниками, о которых шла речь прежде, нарастив их численность (напомним, что, согласно С. Герберштейну, при Василии III в середине 20-х гг. XVI в. их было около полутора тысяч, поселенных в отдельной подмосковной слободе)? Или почему нельзя было продолжить практику призыва пищальников от «земли» (тем более что, как мы уже отмечали выше, есть все основания полагать, что эти созываемые от случая к случаю на государеву службу стрелки из огнестрельного оружия были, если так можно выразиться, «полупрофессионалами» в своем деле и кормились от войны)?
Ответ на этот вопрос вряд ли будет простым и однозначным, поскольку не вызывает сомнений тот факт, что на царское (и его советников) решение обзавестись отрядами стрельцов оказал влияние целый ряд факторов и не только чисто военных, но и политических. Чтобы сформулировать наш ответ на этот вопрос, обратимся к приведенной выше цитате из «Хронографа» об учреждении стрелецкого войска.