По замыслу учёного сигнал пустоскопа шёл к конвертеру, а от него к чаше излучателя. Сама чаша крепилась на высоте, проецируя живое, объёмное изображение на всё пространство под собой. Изобретение чем-то напоминало синематограф, только не требовало экрана и аккомпанемента тапёра. Благодаря особой, лучистой амальгаме, волны зрительного и слухового диапазона шли прямиком на рецепторы людей, создавая впечатление полного присутствия.
По замыслу учёного сигнал пустоскопа шёл к конвертеру, а от него к чаше излучателя. Сама чаша крепилась на высоте, проецируя живое, объёмное изображение на всё пространство под собой. Изобретение чем-то напоминало синематограф, только не требовало экрана и аккомпанемента тапёра. Благодаря особой, лучистой амальгаме, волны зрительного и слухового диапазона шли прямиком на рецепторы людей, создавая впечатление полного присутствия.
Формулу амальгамы Якоб безукоризненно вывел на бумаге, но получить состав в лабораторных условиях ещё только предстояло.
Не стирая мела с пальцев, он сел за орган и заиграл ре-минорную токкату Баха, созвучную собственной глубокой озабоченности. Терзаемый ещё и сердечными переживаниями, Пуп давил на клавиши с мрачным упоением и не заметил, как в зале появился маг.
Некоторое время Иеронимус ходил вдоль стен, исписанных цифрами, латиницей и нотными знаками, потом встал позади органиста и стал слушать, изредка подрыгивая ногой.
И что это за формула, профессор? спросил он, когда гул органа стих. Прокладываете маршрут к сердцу Венской классической школы?
О, в этом нет необходимости, Якоб вскочил, оно само летит к нам уже триста лет, словно сияние матери-Венеры! Рад, что вы вернулись.
Вернулся? откинул голову маг.
Но изобретатель уже повлёк его к схеме, рассказывая об удивительных возможностях нового прибора.
Ногус слушал внимательно, некоторыми вопросами демонстрируя непривычную осведомлённость. Он тут же вызвался участвовать в эксперименте и управлять пустоскопом. И это было как нельзя кстати Пуп физически не смог бы находиться и в шатре, возводимом для испытаний рефлектора, и в лаборатории.
Решение мага моментально повлекло лекцию о том, как правильно путешествовать по эфиру и ориентироваться в сердцах, висящих там, словно виноградные гроздья в южном саду.
Любое сердце, Якоб ласкал пальцами воздух, обладает своим неповторимым звучанием и уникальной частотой, потому ошибиться в выборе объекта невозможно. Однако, в полёте следует избегать доминант, субдоминант, а также синкоп, наставлял он. И держитесь мажора, мажор придаст гондоле устойчивость! ведь «durus» на латыни
Однако, где мне её взять? перебил его Иеронимус.
Как и любой эфирный транспорт, гондола генерируется вашим звучанием и соответствует личному внутреннему аккорду.
То есть на гондоле гения я не прокачусь? холодно пошутил маг.
Ваша собственная будет ничуть не хуже, уверил его Пуп. Но если гондола вам не по душе, соорудите себе ладью.
А как звучит ладья?
Якоб что-то напел про себя:
Не так плоско, как ялик, и не так глубоко, как фелюка.
Скажите, профессор, между делом поинтересовался Ногус, а в ваше сердце я бы тоже мог попасть?
Пуп тут же сник.
О, это совершенно запросто, вздохнул он. Уж куда-куда, а туда может попасть любой желающий!
А вы сами-то там бывали?
А на что мне это? Якоб полез в книжный шкаф. Мне о себе и так всё известно.
Вы уверены? маг поглядел в его широкую спину. Я про себя такого сказать не могу.
Ну, это чужая душа потёмки, а своя Хотя, мне следовало чаще заглядывать в себя, тогда бы я не сделал столько ошибок, учёный протянул ему раскрытый «Атлас».
Координаты вашего сердца? Ногус всмотрелся в пунктиры меридианов и параллелей на карте. Окраина эфирной Праги, гм уж не та ли лужайка, где вы катались на пони?
Якоб согласно вздохнул.
Маг заложил страницу пальцем и тоже вздохнул.
Вас что-то беспокоит? спросил внимательный Пуп.
Ногус дрыгнул ногой, вытряхивая из брючины сплюснутый лимон.
Что вы скажете на это, профессор?
Браво!
Маг только фыркнул.
Вам не кажется странным, что из меня сыплются фрукты? спросил надменным тоном.
А что же странного, вы же фокусник!
Я не собирался показывать вам никакой фокус, скривил губы маг. Этот плод появился сам по себе, как только я подумал о вашем сердце.
О моём сердце? удивился профессор.
А вы разве ничего не почувствовали?
Было немного щекотно, деликатно заметил Пуп. Вы на него наступили? поднял фрукт с пола.
Нет, маг одёрнул манжеты. Этот лимон уже был выжат.
А где же сок?
Вот в этом и вопрос! Ногус поморщился. Где же сок! Знаете, я бы хотел, чтобы вы исследовали моё внутреннее тело.
На предмет чего, соковыжималки? Пуп взвесил лимон на ладони. Или хотите знать, кто пьёт ваши соки? выразительно посмотрел на дверь.
Иеронимус не обратил на этот жест никакого внимания.
О, я не шучу, профессор, заметил мрачно. Думаю, моими желаниями могут распорядиться не так, как я того хочу!
Простите, Якоб протянул фрукт хозяину. Как вашими желаниями может распоряжаться кто-либо, кроме вас самого?
Маг отстранил лимон «Атласом», держа палец между страниц.