«Ну и воображение у тебя, Эви, неодобрительно заметил внутренний голос. Вечно придумываешь всякие глупости!»
Я попыталась отвести глаза, но не смогла. Они словно приклеились к лицу мага, а тот, не переставая давить меня тяжелым немигающим взглядом, протянул руку и невесомо коснулся уголка моих губ. И это прикосновение отозвалось внутри странной дрожью. И ладони вспотели, да так, что я вынуждена была положить ложку. Единый Что со мной такое?
Что вы делаете? шепотом спросила у Каллемана.
Вы испачкались, сухо сказал маг и небрежно подал мне салфетку. У нас мало времени, Эвелин. Если вы закончили, нужно идти.
Да, конечно, пробормотала в ответ, торопливо вытерла губы и поднялась из-за стола. Идем.
Да, конечно, пробормотала в ответ, торопливо вытерла губы и поднялась из-за стола. Идем.
Все готово?
Низкий голос звучал в передатчике холодно и равнодушно. В нем не было ни капли человеческих эмоций, как будто он принадлежал не человеку, а бессердечному оросу.
Да, мессир, ответил ему другой, высокий и угодливый.
В этом эмоций было хоть отбавляй. Страх, обожание, нетерпение, опасение, желание услужить все читалось в нем явственно и совершенно определенно.
Что девчонка? после небольшой паузы спросил первый.
Ни о чем не догадывается.
Ты помнишь, что нужно делать?
Да, мессир.
Что ж, действуй, по-прежнему равнодушно сказал первый, и вскоре послышался тихий скрежет, как будто кто-то провел по стеклу остро заточенным ножом.
Глава 7
Следующий день начался с того, что я обошла замок и попыталась продумать, что сделать для того, чтобы он не был таким грязным и запущенным. Каллеман мог сколько угодно говорить о том, что магия Бронена слабеет, но я не больно-то привыкла полагаться на магию, и верила в то, что любую грязь можно попросту отмыть, и для этого нужны всего лишь трудолюбивые руки и искреннее желание.
Кстати, сам маг еще вчера вечером вернулся в Амвьен. Перед этим он долго инструктировал меня, что можно и что нельзя, и как я должна себя вести, но, по совести говоря, большую часть его речи я пропустила мимо ушей. Смотрела в опасные, но такие притягательные глаза и терялась в их глубине, не замечая ничего вокруг.
И вот сегодня, по старой привычке поднявшись чуть свет, позавтракала ломтем хлеба и кружкой молока и отправилась знакомиться с Броненом.
Два часа пролетели, как один миг. Три этажа, подвал, чердак, запущенный сад и заросшие клумбы по самым скромным подсчетам, работы набралось не на одну пару рук и не на одну седмицу.
Я решила начать с малого. Каллеман оставил мне небольшую сумму на расходы, и я собиралась нанять в городе двух женщин, способных помочь с уборкой. А что? Нужно же хоть как-то отблагодарить мага за все, что он для меня сделал? Да и жить в свинарнике не привыкла.
Вот так и получилось, что в десять утра я отправилась в город искать работниц, ну и заодно поближе познакомиться с дартами.
Дорога весело бежала между полей, в воздухе стоял аромат цветущих яблонь, со стороны реки несло прохладой и чуточку тиной. Серая брусчатка вывела меня к городским воротам, за ними передала желтой, а та дошла до небольшого рынка, и я обратилась к первой попавшейся торговке, спросив, где можно нанять поденных работниц.
Так поздно вы, леди, спохватились. Работников обычно порану разбирают, хотя, если успеете, может, кого и застанете, ответила мне крупная, кровь с молоком, тера. Идите до конца ряда, а там направо повернете, к крытым амбарам, вот возле них обычно работнички и толкутся. Коли повезет, так и наймете кого, а нет так завтра приходите, с рассветом, желающих подзаработать лишний рен всегда хватает.
Голубые, немного выпуклые глаза разглядывали меня с прицельным любопытством. Казалось, тера прикидывает, что я за птица такая и откуда здесь взялась, если местных правил не знаю.
А вы, небось, приезжая? сделав какие-то выводы, спросила она.
Да, коротко ответила я.
То-то я смотрю, лицо незнакомое. И как? Нравится вам у нас?
Я еще не успела понять, но люди кажутся приветливыми и добрыми. Да и спокойно у вас.
Я уже хотела уйти, торопясь застать хоть кого-то из поденщиц, но торговка и не думала меня отпускать. Она оперлась о прилавок сдобными, в тугих перевязочках руками, подперла щеку кулаком и, вздохнув, сказала:
Насчет людей, леди, это вы в точку попали, а вот спокойствием у нас и не пахнет. Вы не смотрите, что народ по улицам без забот шатается, как вечер наступит никого не увидите.
Почему?
Повадился какой-то душегуб людей калечить. То ничего, а то и двоих-троих за месяц умучает.
Насмерть?
Когда насмерть, а когда и просто порежет да бросит кровью истекать. Вот, давеча, у кронов богатую леди исполосовал так, что родные бедняжку едва признали. А до этого в Бреголе девчушку молоденькую из простых изувечил, нелюдь.
И что, никто его найти не может?
Говорят, граф наш награду пообещал тому, кто убивца сдаст, да только никто этого изверга не видел. А те, что выжили, ничего не помнят, да и не много их, выживших-то. Ох, совсем я вас заболтала, спохватилась она. Вы идите скорей, может, успеете кого нанять.