Сколько их? спросил Спешнев хрипло.
Сколько их? спросил Спешнев хрипло.
Пол эскадрона, не менее.
Ты не ошибся, мужик? Считать умеешь?
Егор не мужик! нахмурилась графиня. Унтер-офицер, выслуживший срок. А что бороду отпустил, так сам захотел. Его и еще четверых таких отставных покойный Юрий Никитич в имение забрал. Жили у нас в довольстве, как подобает заслуженным инвалидам[49]. Любил их граф и всячески привечал. Не одну битву с ними прошел. Здесь на охоту с ними ходил. Трое солдат умерли, остались Егор и Ефим, фейерверкер. Оба грамотные, считать умеют.
Не сомневайтесь, ваше благородие, кивнул Егор. У меня глаз наметан. Шестьдесят-семьдесят сабель, не менее.
Спешнев скрипнул зубами.
Что будем делать, Семен Павлович? посмотрела на него графиня.
Сейчас велю поднять егерей, ответил штабс-капитан, помолчав. Выдвинемся к дороге и с рассветом нападем на неприятеля. А уж там как Господь даст, он перекрестился.
Ни в коем случае!
Все уставились на меня.
Что вы предлагаете, Платон Сергеевич? нахмурился Спешнев. Сбежать тишком?
Мне показалось, или во взгляде графини мелькнуло презрение.
Встретить врага в усадьбе.
Мы подвергнем опасности графиню и ее дочь.
Им и без того несдобровать. Представьте сами. Внезапно напасть на поляков не получится у них наверняка есть караулы. Подход стольких людей скрыть трудно: топот сапог, бряканье амуниции. Поляки поднимут тревогу и встретят нас в поле. А там кавалерия много сильней пехоты.
У меня егеря, а не линейная пехота, Платон Сергеевич! окрысился Спешнев. Я не собираюсь выводить роту в поле. Егеря обучены воевать в рассыпном строю, ходить не торными дорогами, биться в лесу, болотах, горах. Стреляют метко. Устроим супостату засаду в лесу.
Лес густой? спросил я у Егора. Надо любой ценой отговорить этого упрямца от дурости.
Никак нет, ваше благородие! доложил отставной унтер. Подлесок вывели на дрова. И сосне так лучше расти, и печки топить есть чем.
Я и сам обратил внимание, что по дороге к имению лес на удивление чистый.
Всадник между деревьями проскочит?
Запросто.
Значит, вырубят нас в лесу. Сколько-то поляков убьем, возможно, даже половину. Остальные разозлятся и вырежут всех в имении.
Женщин не тронут, сказал Спешнев, но без уверенности в голосе.
Французы может и не тронули бы, но это поляки. Я их в Испании видел[50]. Французы там лили кровь без разбора, но даже среди них поляки отличались. Резали всех, включая женщин и детей.
Вру, а, может, и нет. В истории Отечественной войны 1812 года есть темный момент. Русские не брали поляков в плен. Французов, пруссаков, итальянцев и прочих запросто, а вот этих нет. Историки сообщают об этом смутно, не раскрывая деталей, что и понятно. Отечественным исследователям тема не приятна, а западные стыдливо обходят. В своей книге Замойский[51] пишет: русские считали поляков предателями, потому и лютовали. Сомнительно. В 1812 году у поляков имелось свое государство Герцогство Варшавское, образованное на польских территориях, входивших в состав Пруссии. Никакого отношения к ним Россия не имела. Какие предатели? Кого и чего? У поляков был статус, аналогичный другим союзникам Наполеона. Но в плен, тем не менее, не брали. На войне такое возможно только в случае зверств врага по отношению к мирному населению и пленным. В Великую Отечественную красноармейцы старались не брать в плен эсэсовцев и венгров. Последние по жестокости превосходили даже фашистов. Выходит, и поляки отметились?
Думаете, отобьемся? спросил Спешнев. Поляков больше. Задавят. И вот тогда Наталье Гавриловне и Агафье Юрьевне придется худо.
А об остальных людях ты не думаешь? Дворне, крестьянах? Благородный, мать твою!
Если верно построить защиту, неприятеля побьем. Мне приходилось бывать в таких переделках в Испании.
Опять вру, но для пользы. За моей спиной десятки переигранных на форумах сражений этого времени. И экспертами там выступили не диванные мальчики, а люди, учившиеся воевать и имевшие боевой опыт. Среди реконструкторов ведь не только ботаники и заучки. «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны!» возразите вы и будете правы. Но ценность у послезнания все же есть. Раненых я ведь вылечил?
Наталья Гавриловна, повернулся я к графине, у крыльца я видел пушки. Они исправны? Пороховой припас, запальные трубки, ядра, картечь имеются?
Наталья Гавриловна, повернулся я к графине, у крыльца я видел пушки. Они исправны? Пороховой припас, запальные трубки, ядра, картечь имеются?
У Ефима надо спросить, пожала она плечами. Я в этом не разбираюсь. Прошка! Кликни!
Один из лакеев убежал.
Вы и в артиллерии разумеете, Платон Сергеевич? удивленно спросил Спешнев.
Приходилось иметь дело, кивнул я.
Не вру. Ежегодно близ Борисова в Беларуси проходит реконструкция битвы при Березине той самой, после которой Наполеон бросил армию и умчался в Париж. Маршируют солдаты в форме 1812 года, скачут всадники, палят пушки Я завсегдатай этих мероприятий. Не как реконструктор не было у меня денег на полный комплект формы и реплику ружья, а как приятель участников. Там и оружие в руках подержал, и возле пушек покрутился. Ребята охотно объясняли. Ничего хитрого в орудиях этого времени нет. Обычный самопал, разве что большой. Нет, конечно, выставить прицел, дабы запулить ядром в цель на расстоянии в километр-полтора, не смогу, но здесь этого не нужно.