Торн тоже, черт бы его побрал! Я не знаю, где он был, когда произошло преступление, но, на мой взгляд, он способен на все, лишь бы помешать Большому жюри ознакомиться с этими материалами. Вспомни, что и ты под подозрением. Если ты послал Натали Райс в дом Диксона, чтобы заполучить эти документы, а она, выполняя твое поручение, застрелила Диксона, то вы оба виновны в убийстве первой степени. Ты, однако, что-то затеял. Я не знаю, что именно, но хотел бы выяснить до начала заседания.
Ничего конкретного не могу тебе сказать, ответил Морейн, поскольку сам еще не представляю, что нужно сделать. Тем не менее я надеюсь, что в ходе допроса свидетелей смогу определиться. Поэтому-то я и предлагаю тебе эту сделку, Фил.
Если ты не блефуешь в очередной раз и на самом деле располагаешь этими документами, ты окажешься в очень скверном положении, отчеканил Дункан.
Как так?
Просто в силу того, что ты раскроешь, где они находятся.
Почему?
Потому что это вовлекает тебя в дело об убийстве Диксона. Для тебя, Сэм, обстановка складывается крайне неблагоприятно. Кто бы ни убил Диксона, он сделал это ради документов. И раз они у тебя, значит, преступление совершили Натали Райс или ее отец, а ты в этом случае выступаешь их сообщником. Согласно действующим в этом штате законам, если в твоем распоряжении находятся документы, принадлежащие Диксону, и в то же время совершено преступление с целью завладения ими, то ты столь же виновен в убийстве первой степени, как если бы сам лично произвел эти выстрелы. Именно так гласят законы этого штата. Я предупреждаю тебя, Сэм. Если все будет выглядеть так, как я описал, то я выдвину против тебя обвинение так же, как я сделал бы это против любого другого лица.
Мне нравится, когда ты выступаешь с таких позиций, поддержал его Морейн. Если ты стоишь на них твердо и будешь столь же непреклонно отстаивать их и впредь, то заслужишь уважение всех членов Большого жюри.
За меня не беспокойся, строго глядя на Морей-на, Сказал Дункан. Я говорю сейчас о тебе и о том, что произойдет в том случае, если эти документы действительно находятся у тебя.
Я понимаю, что это значит, Фил.
И несмотря на это, продолжаешь настаивать на своем условии?
Продолжаю.
Я сам себя спрашиваю, не блеф ли это?
Это легко проверить.
Почему ты идешь на это, Сэм?
Причин тому множество. Частично, видимо, ради удовлетворения своей склонности поиграть в детектива. Возможно, для того, чтобы кого-то уберечь.
Не Натали ли Райс?
Не исключено.
Дункан резюмировал ситуацию, тщательно подбирая слова:
Сэм, давай четко договоримся во избежание недоразумений. Я допрошу свидетелей, как обычно. Ты же хочешь задать им несколько вопросов после того, как я закончу. Правильно я тебя понял?
Абсолютно.
Мне придется разоблачать тебя, Сэм, огорченно произнес прокурор. Но я согласен.
В таком случае пошли кого-нибудь на почту, бесцветным голосом сказал Морейн. Пусть он получит там письмо на имя мистера Джеймса Чарльза Фиттмора, Сити, до востребования. В конверт вложен картонный номерок камеры хранения Северного вокзала. По нему вы сможете получить этот портфель, и ты представишь документы Большому жюри.
Дункан направился к двери.
Не говори потом, что я тебя не предупреждал, Сэм, повторил он. Я обвиню тебя в убийстве первой степени.
Но ты ведь дашь мне возможность задать вопросы свидетелям?
Я сделаю это, Сэм.
Глава 20
Итон Драйвер, председатель Большого жюри, был человеком с квадратной нижней челюстью, преуспевшим в жизни благодаря упорному труду и личным качествам: порядочности и сильному характеру.
Все прекрасно знали, что Драйвер был отрицательно настроен по отношению к Филу Дункану, Карлу Торну и руководимой ими политической машине.
Сейчас он пристально разглядывал Дункана. В его проницательных глазах таилось некоторое недоверие.
Вы подтверждаете, что представите Большому жюри беспристрастный и полный отчет о событиях, связанных с делом Диксона? задал он вопрос.
Именно так.
Знаете ли вы мотив убийства Диксона? продолжал Драйвер тоном человека, расставляющего ловушку.
Да, твердо ответил Дункан. Диксона убили потому, что в его распоряжении оказались важные документы, которые он намеревался представить этому Большому жюри. Они имели большую политическую ценность и могли бы серьезно повлиять на результаты предстоящих выборов. Диксона убили, чтобы лишить его возможности выступить на сегодняшнем заседании в качестве свидетеля и представить эти бумаги.
По лицу Драйвера скользнула тень удивления:
Господин прокурор, видимо, сейчас заявит, что он располагает этими документами и готов предъявить их Большому жюри, но что они беззубы и представляют лишь незначительный интерес, не так ли?
Дункан взглянул на председателя:
Ваши слова наводят на мысль, что вам известно о характере документов, собранных Диксоном. Поэтому я заверяю вас, что жюри будут представлены ВСЕ документы.
Неужели ВСЕ? с сарказмом переспросил Драйвер.
ВСЕ, ответил Дункан, включая и те, в которых содержатся упоминания, нелицеприятные для моей прокуратуры.
Драйвер как-то странно посмотрел на Дункана.