Это единственно разумный шаг, который мне оставалось сделать.
Но с политической точки зрения это невыгодный для тебя поступок, так ведь?
Ты прав. Однако когда я приносил присягу, вступая на свой пост, то поклялся выполнять обязанности наилучшим образом в силу возможностей и умения. И сейчас я поступаю именно так.
Морейн понимающе кивнул.
Теперь, продолжал Дункан, можешь ли ты мне сказать, что намерен делать?
Морейн удивленно поднял брови.
Не увиливай, предупредил его Дункан. Я не собираюсь задерживать тебя надолго. Где документы?
Разве тебе не вручили портфель?
Когда его открыли, то обнаружили там только подборку журналов. Видно, тебе пришлось совершить набег на газетный киоск и использовать весь находившийся там запас.
Там еще не все журналы, поправил Морейн. Кое-что осталось.
Как это понимать?
Я рассчитал, что они меня отправят в каталажку, и потому сохранил несколько штук, чтобы было что почитать.
Дункан горестно вздохнул:
Ну хватит, Сэм. Выкладывай.
Морейн отрицательно повел головой.
Почему ты скрываешь правду?
Я хочу, чтобы ты выложил свои карты на стол раньше, чем это сделаю я.
Не могу.
Почему?
Потому что не могу.
Где Натали Райс?
Под стражей.
Ее вызвали в качестве свидетеля на заседание Большого жюри?
Да.
Морейн облизал губы.
Но был ли вызван в этом качестве еще кто-нибудь помимо тех лиц, о которых мне известно?
Если тем самым ты хочешь осторожно выяснить насчет отца Натали Райс, заметил Дункан, то мы еще не обнаружили, где он скрывается, но сделаем это в ближайшее время.
Если вы заставите его давать показания перед Большим жюри, с расстановкой произнес Морейн, то он будет в полном отчаянии. Элтон Райс в таком состоянии духа, что совершит какой-нибудь сумасбродный поступок, который нанесет непоправимый ущерб жизни его дочери.
Многие судьбы сейчас под ударом, безразличным тоном откликнулся Дункан. Где документы, Сэм?
Эти бумаги, если они действительно находятся у меня, являются козырем, не правда ли, Фил? Я их не отдам, пока все остальные карты не будут лежать на столе.
Это уже сделано.
Нет, это не так.
Какую ты преследуешь цель?
Я намерен договориться с тобой, Фил.
А я ни о чем договариваться с тобой не собираюсь. Как, впрочем, и ни с кем другим. Я просто выполняю свой долг.
Но то, о чем я хочу договориться, поможет тебе это сделать.
В таком случае готов выслушать твое предложение.
Ты в самом деле хочешь заполучить эти бумаги?
Безусловно.
Зачем?
Затем что они позволят почистить администрацию города и округа.
Но одновременно они испепелят твою партию.
Это меня не интересует. Я окружной прокурор. Эти документы оздоровят тяжелую обстановку, которая сложилась в этом городе, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы они были предъявлены Большому жюри.
Среди них есть такие, которые больно ударят по тебе, Фил.
Ты думаешь, я не знаю об этом? Это крах моей политической карьеры. Меня освободят от занимаемого поста, а моя репутация будет основательно подпорчена.
Среди них есть такие, которые больно ударят по тебе, Фил.
Ты думаешь, я не знаю об этом? Это крах моей политической карьеры. Меня освободят от занимаемого поста, а моя репутация будет основательно подпорчена.
И несмотря на это, ты продолжаешь настаивать?
Совершенно верно. Я лично никаких гадостей не совершал. Самое большое, что мне могут инкриминировать, так это подверженность влиянию со стороны бессовестных людей. Возможно, смогут также доказать, что в прокуратуре имеются случаи коррупции; что те, кому я верил, предали меня; что они за деньги обеспечивали безнаказанность для негодяев. Это мне аукнется, но помешать этому я не в силах. Если эти факты вписываются в общую картину, то будут преданы гласности наряду со всеми другими.
Морейн задумчиво покачал головой. Прокурор взглянул на часы.
Я предлагаю тебе сделку, Фил, решился Мо-рейн.
Я уже это слышал, ответил Дункан.
Повторяю: я иду на сделку с тобой. Я передам тебе эти документы, точнее, я скажу, где находится портфель с ними, чтобы ты имел возможность представить эти бумаги Большому жюри. Но с одним условием: ты позволишь мне задать свидетелям ряд вопросов.
Что это значит? удивился Дункан.
Я имел в виду свидетелей убийств Пита Диксона и Энн Хартвелл.
Я не могу этого сделать, Сэм. Это не предусмотрено процессуальными нормами, было бы неуместно, а также
Хорошо, поскучнев, заявил Морейн. Тогда ищи документы сам.
Дункан нервно забарабанил кончиками пальцев по столу.
Свидетелей должен допрашивать я, напомнил он. Это входит в мои обязанности.
Но разве ты не можешь разрешить мне задать несколько дополнительных вопросов?
Да, это я МОГ БЫ сделать.
Тогда соглашайся.
Фил Дункан встал из-за стола и начал вышагивать, размышляя, по кабинету.
Внезапно он развернулся и сказал:
Я понимаю, Сэм: ты что-то задумал. Посвяти меня в суть твоего плана. Барни не мог убить Диксона, поскольку находился в момент его смерти вместе с нами. Ты точно в таком же положении. Но Натали Райс вполне могла это сделать. Ее отец также может быть преступником. Барни Морден в свою очередь мог «заказать» убийство Диксона за деньги.
А Торн?