Перестань! сказала Кара.
И зверь из Чащобы услышал тебя, Кара! Услышал и повиновался! Мне вот хотелось бы знать: почувствовала ли ты, как он пировал? Ощутила ли на губах вкус крови того человека?
Ты лжёшь!
Сама знаешь, что не лгу. Я почувствовал твою ненависть, Кара, и тогда я понял, что в тебе есть семя истинной тьмы. Надо только дать ему время расцвести. Я ждал, пока ты достигла двенадцати лет и вошла в полную силу, и тогда я велел одному из моих Наблюдателей отвести тебя к гримуару. Я надеялся, что его влияние поможет тебе принять зло, жившее в твоём сердце, и тогда-то ты возвратишься ко мне, чтобы обучиться всему, что следует знать вексари. Однако ты, по какой-то необъяснимой причине, отвергла могущество гримуара, отреклась от своей истинной природы и спасла этих людишек из твоей деревни спасла, когда тебе надлежало их уничтожить! И тогда я понял, что ты никогда не согласишься сделаться моей ученицей. Поэтому я отправил старую ведьму, чтобы она обучила тебя вместо меня. Так или иначе, ты была нужна мне могущественной. А что до тьмы я знал, что тьма придёт позднее. Тьма всегда приходит.
Кара смотрела вверх, на сомкнутые кроны, жаждая, чтобы хотя бы несколько солнечных лучей отважились проникнуть в это проклятое место. «Правда ли это? гадала она. Неужели я и в самом деле ответственна за смерть Бэйли Риддла?» Слова Сордуса пробили скорлупу давно позабытых воспоминаний. Она вспомнила, как лежала в постели, как жгло глаза, но плакать она уже не могла, и как всем сердцем желала, чтобы с этим гнусным дядькой, который смеялся над мамой, случилось что-нибудь ужасное
«А вдруг Сордус прав? Вдруг во мне и в самом деле живёт тьма? Вдруг она рано или поздно возьмёт верх, и это только вопрос времени?»
И тут её руки, точно прохладный бальзам, коснулась ручонка Таффа. Тафф заорал на Сордуса:
Может, ты могучий, и страшный, и старый, но о моей сестре ты ничего не знаешь! Ничего! Она спасла мне жизнь! Она спасла жизнь стольким людям, что я даже цифр столько не знаю, чтобы их всех сосчитать! Она храбрая, и добрая, и
Тут он запнулся и обратился за помощью к Каре.
Как сказать «не злая»?
Просто «хорошая», наверно, ответила она.
Тафф снова обернулся к Сордусу.
Она очень, очень хорошая! сказал он. И что бы ты ни говорил и ни делал, от этого ничего не изменится! Не знаю, зачем ты притащил её сюда, но она никогда не станет тебе помогать! Никогда!
Сордус опустил своё лицо к лицу Таффа, ухватил мальчика за подбородок двумя пальцами-прутьями и принялся вертеть его голову из стороны в сторону, будто фермер, оценивающий телёнка на рынке.
Интересно, сказал Сордус. О тебе-то я и не подумал. Брат. О том, какой вред твоё влияние может причинить моей хрупкой вексари.
Не трогай его! вскричала Кара. Однако прежде, чем она успела вмешаться, качели выпустили коричневые усики, которые обвили её запястья, вынудив остаться на месте. Сордус щёлкнул пальцами, и пригоршня земли залепила Каре рот. Во рту она мгновенно превратилась в чёрную, липкую субстанцию, которую невозможно было выплюнуть.
Тсс! Дай мне поговорить с мальчиком наедине.
Лесной Демон потыкал Таффа в щёку пальцем, острым, как заточенный колышек.
Даже и не знаю, сказал он. Возможно, единственное, что стоит между Карой и её истинной природой ещё одна семейная трагедия?
Кара изо всех сил пыталась вырваться, но бесполезно: лиана была прочнее цепей.
Сордус ткнул ногтем в мягкую кожу на шее Таффа.
Именно в отчаянии рождается истинное зло, сказал Сордус. Он порылся в складках плаща. Но ты не бойся. Я тебя не убью. У меня есть идея получше.
В пальцах-прутиках он держал чёрное семя.
Тафф заорал и ничего хуже придумать не мог, потому что это дало Сордусу возможность раскрыть ему рот прежде, чем он успел стиснуть зубы. Лесной Демон запрокинул Таффу голову и опустил семя ему в рот.
Давясь земляным кляпом, Кара выкрикнула то самое, что хотел услышать Сордус. Был ужасающий момент, когда она думала, что уже поздно и что Тафф потерян для неё навсегда, однако семя осталось висеть между губ Таффа, а Лесной Демон обернулся к ней.
Что-что? переспросил он.
Лианы отпустили Кару, и липкая субстанция у неё во рту вновь сделалась обычной землёй. Давясь и отплёвываясь, Кара повторила:
Я буду помогать тебе Я сделаю всё, что захочешь.
Знаю, сказал Сордус. Я это знал ещё с тех пор, как тебе было пять лет.
Он выпустил и Таффа, и семя. Тафф упал на колени, хватая воздух ртом. Семя ушло в землю. Не прошло и минуты, как из земли показался одинокий цветок, рассекающий воздух острыми, как ножи, лепестками.
Кара опустилась на колени рядом с Таффом. Мальчик весь дрожал, но был невредим.
Знаешь ли ты, как вышло, что я оказался пленником этого острова? спросил Сордус.
Кара кивнула.
Мне Мэри рассказывала. Ты дал гримуар одной девочке. Много людей погибло, и тогда вексари по имени Риготт выследила тебя и пожертвовала жизнью, чтобы ты больше никому не мог причинить зла.
Так это рассказывают тут, в Кале-Мальте, сказал Сордус. Но тебе в этой истории ничего не кажется странным?
Кара вспомнила мирную ночь у поляны, поросшей жёлтой травой, пение греттинов И совет, что дала ей Мэри: «Научись задавать правильные вопросы».