Сердце мое болело, но я все же считала, что сделала правильный выбор. Может, он и принимал нас с мамой такими, какие мы есть, но мы ведь живем не в пустыне.
В моей деревне женщин так не режут, прошипела мама. Какое варварство
Она отвернулась. Все уже сделано. Она сжала руки:
Моя собственная дочь!
Она потерла лоб, словно пыталась разгладить морщинку. Взяла меня за руку:
Вставай.
В тот день я не пошла в школу. Вместо этого мама помогла мне промыть и перевязать рану. Заварила обезболивающий чай с ивовыми листьями и мякотью сладкого кактуса. Весь день я пролежала в постели с книжкой. Мама осталась дома, чтобы сидеть у моей постели, что меня несколько смутило. Мне не хотелось, чтобы она видела, что я читаю. На следующий день после того, как мама рассказала историю моего зачатия, я пошла в книжный дом. К своему удивлению я нашла то, что искала, учебник языка нуру, языка моего кровного отца. Я сама осваивала основы. Узнав об этом, мама пришла бы в ярость. А так как она сидела у моей постели, я прятала эту книгу внутри другой.
Она весь день неподвижно просидела в кресле, вставая только перекусить и облегчиться. Один раз вышла в сад для беседы с Ани. Я думала о том, что же она сказала Всемогущей и Всеведущей Богине. И какие отношения у нее могли остаться с Ани после всего, что с ней было.
Потом мама вернулась, и я, читая свою книжку про язык нуру и перекатывая во рту камешек, принялась гадать, о чем она думает, сидя там, в кресле, и глядя в стену.
Глава пятая
Тот, кто зовет
Никто ничего никому не сказал. Это был первый признак того, что обряд одиннадцатого года действительно нас объединил. Поэтому когда я через неделю вернулась в школу, никто меня не дразнил. Люди знали лишь то, что я теперь и взрослая, и ребенок. Я ана м-боби. Хотя бы этой чести меня удостоили. Конечно, о растлении Бинты мы тоже не проговорились. Она потом рассказала нам, что через день после нашего обряда ее отцу пришлось предстать перед старейшинами Осугбо.
Он пришел домой сломленным, сказала Бинта. По-моему, его высекли.
И я тогда подумала, что этого еще мало. Мать Бинты тоже вызвали к старейшинам. Обоим родителям приказали три года ходить на консультации к Аде, и Бинте с сестрами и братьями тоже.
Расцвела моя дружба с Бинтой, Луйю и Дити. И стало происходить еще кое-что. Косвенно оно началось на второй день после моего возвращения в школу. Я стояла, опершись о стену, и смотрела, как ребята играют в футбол и болтают. Рана все еще болела, но заживала быстро.
Оньесонву! позвал кто-то.
Я подпрыгнула и нервно обернулась в мозгу всплыла картинка с тем красным глазом. Луйю засмеялась они с Бинтой медленно шли в мою сторону. Пару секунд мы молча смотрели друг на друга. В этих секундах было столько всего осуждение, страх, неуверенность.
С добрым утром, сказала я наконец.
С добрым утром, Бинта шагнула вперед, пожала и отпустила мою руку, наши пальцы хрустнули.
Ты сегодня первый день? Мы да.
Нет, я вчера пришла.
Хорошо выглядишь, сказала Луйю, тоже дружески пожимая мне руку.
Ты тоже.
Повисла неловкая пауза. Потом Бинта сказала:
Все знают.
А? сказала я слишком громко. Знают? Что знают?
Что мы ана м-боби, гордо ответила Луйю. И что никто из нас не кричал.
А, сказала я с облегчением. Где Дити?
С того дня все лежит в постели, со смехом сказала Луйю. Слабачка.
Нет, ей просто нравится прогуливать школу, возразила Бинта. Дити знает, что она красивая и школа ей все равно не нужна.
Неплохо, должно быть, проворчала я, хотя мне самой школу прогуливать не нравилось.
О, продолжала Луйю, делая большие глаза, а ты слышала про нового мальчика?
Я покачала головой. Луйю и Дити переглянулись и прыснули.
Что? Вы же обе только сегодня пришли?
Слухом земля полнится, сказала Дити.
Для некоторых, во всяком случае, довольно добавила Луйю.
Говорите уже, что хотели сказать, я начала злиться.
Его зовут Мвита, возбужденно заговорила Луйю. Он появился, пока нас не было. Никто не знает, где он живет и даже есть ли у него родители. Он, судя по всему, очень умный, но в школу ходить отказывается. Один раз пришел четыре дня назад и обсмеял учителей, сказал, что он сам может их учить! Нашел как произвести первое впечатление!
Я пожала плечами:
А мне-то что?
Луйю ухмыльнулась, склонив голову набок:
Потому что я слышала, что он эву!
Остаток дня я плохо помню. На уроках я искала взглядом лицо цвета верблюжьей шкуры с веснушками как коричневый перец, и глазами не как у ноа. В обеденный перерыв я искала его в школьном дворе. После уроков я пошла домой вместе с Бинтой и Луйю и все смотрела по сторонам. Дома меня подмывало рассказать про него маме, но я решила не говорить. Захочется ли ей слушать про еще один плод насилия?
Назавтра было то же самое. Я не могла перестать его искать. Через два дня в школу вернулась Дити.
В конце концов мама выпихнула меня из кровати, призналась она и продолжила строгим голосом: «Ты не первая, с кем это проделали!» К тому же она знала, что вы все уже в школе.
Она бегло взглянула на меня и отвела взгляд, а я тут же поняла: ее родителям не понравилось, что я прошла обряд вместе с их дочерью. Как будто меня волнует, что думают ее родители.