Пункт управления метро?
Думаю, да.
Иван взял карточку. Она была легкой. Очень легкой. Вот, значит, сколько весит жизнь одной станции?
Иван открыл дверь и шагнул в коридор.
«Утро вот какое оно бывает», подумал диггер. Черт. По словам Федора, несколько дней будет пасмурно, поэтому Иван решился. Но даже несмотря на темные очки, ему казалось, что квадрат окна сияет нестерпимо ярким светом. Больно. Словно приставили к глазным яблокам два ножа и начали вскрывать наживую. Щелк. Щелк. Под веками пылало. Иван, прикрываясь рукой, вслепую добрался до окна, уткнулся лицом в стену пластмассово щелкнули очки. Диггер постоял так, слезы лились потоком.
Иван пальцами залез под очки, понажимал на белки, чтобы убедиться, что глаза еще на месте. С трудом разлепил веки.
Свет.
Поморгал ресницы склеились и мешали смотреть.
Наконец Иван начал хоть что-то видеть. Длинный коридор, идущий вдоль внешней стены здания, ряды окон; справа пыльный диван, картина на стене зеленое пятно, рядом засохшее деревце в огромной пластмассовой кадке. Сияние солнца дало странный эффект все кажется черно-белым. В воздухе кружились пылинки, сверкая. Ивану казалось, что коридор наполнен светом до краев, свет осязаем, его можно трогать и глотать, как воду. Прекрасно.
Но долго здесь находиться нельзя. Иван развернулся обратно, перебежал, захлопнул дверь за собой. Постоял в блаженном полумраке.
Да уж, подумал Иван.
Перед глазами все еще таял световой отпечаток окна.
Услышав приближающиеся шаги, диггер насторожился. Сюда кто-то бежал. Иван плавно скользнул в коридор, увидел мелькнувшую тень, из рук которой что-то упало. Федор? Почему бегом-то?
Иван мягко шагнул в коридор, встал около стены. Это был коридор в центре здания здесь диггер мог не опасаться яркого солнца. Посмотрел вслед бегущему. Темная сгорбленная спина. Федор бежал и что-то нес.
Интересно, что?
Иван огляделся, потом шагнул вперед и опустился на колено.
На полу лежала упаковка бинта еще нераспакованная, в целлофане. Иван поднял ее и усмехнулся. «Так, значит».
Седой был прав. Старик кого-то скрывает.
За желтой фанерной дверью неразборчиво звучали голоса.
Старик был не один. И этот другой был болен или ранен не зря же Федор тащил с собой груду перевязочного материала.
Иван подошел к двери. Постоял, прислушиваясь. Склонил голову на плечо. Второй голос звучал ниже и тише. В нем было нечто странное Иван пока не мог понять, что. Второй голос говорил быстро бубнил так, что слов было не разобрать, но явно жаловался. Иногда начинал подвывать, словно от сильной боли.
Понятно, этот второй был на улице, столкнулся с тварью. Но почему старик скрывает его от диггеров?
Что ж пришло время все выяснить.
Иван аккуратно толкнул дверь, шагнул через порог. И застыл.
Увиденное совсем не соответствовало ожиданиям Ивана черт!
Там стоял «Твою мать».
В следующее мгновение Иван вскинул автомат к плечу. Бой сердца заглушил звуки. В прорези прицела оказалась жутковатая фигура человеческое лицо, словно вдавленное в переплетение стволов. Высоченный, под три метра, на длинных ногах, похожих на корни. Длинные, разного размера руки тоже оплетенные, переходящие в лианы. Человек-растение. Он покачнулся, переступил с ноги на ногу, словно на ходулях. Одна рука твари та, что длиннее, и живот были забинтованы. Сквозь толстый слой бинтов проступила кровь почему-то красно-зеленого, яркого цвета.
Монстр открыл глаза серые и бессмысленные. Посмотрел на Ивана.
Я я-у Губы шевельнулись. Голос существа был глубокий и совершенно нечеловеческий.
Иван выдохнул. Положил палец на спуск.
В мгновение ока линию огня перекрыл Федор, раскинул руки. За его спиной возвышался огромный нескладный получеловек-полурастение.
Иван выдохнул. Положил палец на спуск.
В мгновение ока линию огня перекрыл Федор, раскинул руки. За его спиной возвышался огромный нескладный получеловек-полурастение.
Старик, уйди к черту! крикнул Иван.
Нет, сказал Федор.
Уйди, говорю! Я выстрелю!
Я зову его Лаэс.
Что? Иван открыл рот. Он же не человек.
Федор помолчал. Старческие глаза смотрели на Ивана с неожиданным упрямством.
Какой бы он ни был, он мой сын.
Иван сначала не мог сообразить. «Сын?!»
А мать?
Старик посмотрел на Ивана.
Помните могилу? Марина это была его мама. Она умерла при родах. Она уже почти ничего не видела, когда ребенок закричал. Он сразу был такой странный. Переплетение растения и человека. Это страшно. Младенцы вообще при рождении не очень красивы, но это было уже чересчур Когда я увидел ребенка, я хотел сразу убить его, даже занес скальпель Но тут Марина услышала его крик. Она подняла голову и спросила: кто? Я сказал: мальчик. Здоровый? Федор замолчал. Подбородок его дрожал. Она спрашивает, здоровый ли ребенок, а я держу нож, чтобы убить это маленькое чудовище Марина снова спрашивает: здоровый? И такая тревога у нее. Я говорю: да. Совершенно здоровый мальчик. Вырастет, будет большой и умный, не сомневайся. Она начала плакать. Слепая от радиации, волосы выпали, язвы лежит и плачет. От счастья. Вы не представляете, что это было. И я не смог его убить. Она успокоилась и говорит: дай мне его подержать. Я говорю: ты слишком слабая, Марина. Она: просто дай мне его подержать. Это мой мальчик. Пожалуйста! Мой мальчик Я Я положил ей его на грудь. Она вздохнула и говорит: ты такой голодный. Я даже не сразу понял, что она умерла.