Достаточно. У меня уже есть страховка.
Все рассмеялись. Даже я. Вы не поверите, как смешно это прозвучало.
Сэкетт задал пару вопросов, и судья повернулся к Кацу. Тот на минутку призадумался, а потом заговорил так медленно, словно хотел, чтобы до собеседника дошло каждое его слово.
Вы ведь заинтересованная сторона?
В каком-то смысле да, мистер Кац.
Вы хотели бы избежать платежа по данной страховке на основании того, что было совершено убийство, верно?
Верно.
И вы предполагаете, что преступление и вправду имело место, что эта женщина убила своего мужа ради страховки и пыталась убить вот этого человека, или пыталась создать ситуацию, которая могла повлечь его смерть и все это входит в ее план получения страховки?
Страховщик улыбнулся и слегка помедлил, в свою очередь желая донести до собеседника каждое слово.
На ваш вопрос, мистер Кац, я бы ответил следующее: я разбирал тысячи похожих случаев; подобного рода мошенничества проходят через мои руки каждый день, и я накопил очень большой опыт в таких расследованиях. Могу сказать, что за многие годы работы на эту компанию и на другие компании настолько ясного случая у меня еще не было. Я не просто предполагаю, что преступление имело место, мистер Кац, я в этом уверен.
У меня все. Ваша честь, я заявляю о виновности моей подзащитной по обоим пунктам.
Взорви он в зале суда бомбу, большего эффекта не добился бы. Репортеры рванулись наружу, фотографы бросились снимать. Началась толкотня, и судья, рассерженный, застучал молотком. У Сэкетта был такой вид, словно в него выстрелили, а в зале стоял гул как если приложить к уху раковину. Я хотел увидеть лицо Коры, но видел только уголок рта, который все время подергивался.
После, помню, санитары понесли меня куда-то вслед за Уайтом. Быстро прошли через холл, затем через еще один и внесли в кабинет, где было несколько копов. Уайт сказал что-то про Каца, и копы убрались. Меня уложили на стол, и санитары вышли. Уайт потоптался взад-вперед, и тут вошла Кора с надзирательницей. Она и Уайт вышли, и мы с Корой остались вдвоем. Мне хотелось что-нибудь сказать, но в голову ничего не приходило. Кора прошлась по комнате, не глядя на меня. Рот у нее все еще кривился.
У меня наконец нашлись слова:
Кора, нас обвели вокруг пальца.
Она не отвечала. Только ходила взад-вперед.
Это все Кац, он просто переодетый коп. Мне его коп и посоветовал. Я думал, он порядочный. А они нас надули.
Нет, никто тебя не надул.
Еще как. Я должен быть сообразить, когда этот коп мне его сватал. Но не сообразил. Думал, он честный.
Меня-то надули, а тебя нет.
Да. Меня он тоже обманул.
Теперь я понимаю. Ясно, почему именно меня ты посадил за руль. И в прошлый раз тоже все должна была сделать я, а не ты. Да, я в тебя влюбилась, потому что ты очень умный. И теперь вижу ты и вправду очень умный. Ну разве не забавно влюбляешься в парня, потому что он умник, а он оказывается еще какой умник!
Ты о чем, Кора?
«Надули»! Вот меня точно надули! Ты и этот адвокат. Здорово ты все устроил! Так устроил, что я и тебя, оказывается, хотела убить. И все для того, чтобы самому оказаться в стороне! Теперь я виноватая, а ты вообще ни при чем. Отлично! Я, конечно, дура, но не настолько же! Послушайте-ка, мистер Фрэнк Чемберс! Когда я скажу свое слово, посмотрим, хватит ли вам ума выкрутиться.
Она разозлилась так, что губы даже под помадой побелели. Вошел Кац. Я хотел броситься на него, но не смог и пошевелиться. Я был привязан к носилкам.
Убирайся отсюда, шпик полицейский! Ты работал на нас, как же! Теперь я тебя насквозь вижу. Слышишь? Проваливай!
Что случилось, Чемберс? Он посмотрел на меня прямо как мудрый учитель на ребятенка, который плачет оттого, что ему велели выплюнуть жвачку. Я и правда занимаюсь вашим делом. Я же вам говорил.
Что случилось, Чемберс? Он посмотрел на меня прямо как мудрый учитель на ребятенка, который плачет оттого, что ему велели выплюнуть жвачку. Я и правда занимаюсь вашим делом. Я же вам говорил.
Отлично. Только если я когда-нибудь до тебя доберусь помоги тебе господь!
Кац посмотрел на Кору, как будто ждал каких-то слов. Она повернулась к нему.
Этот человек Вы с ним сговорились, чтобы все повесить на меня, а его освободить. Так вот он замешан не меньше меня, и так легко ему не отделаться. Я расскажу. Я все расскажу, прямо сейчас.
Кац посмотрел на нее и покачал головой в жизни не видал такого двуличного типа.
Ну что вы, дорогая, я бы на вашем месте молчал. Если вы дадите мне все уладить
Вы уже уладили. Теперь моя очередь.
Он встал, пожал плечами и вышел. Не успела дверь закрыться, как в кабинет завалился детина с пишущей машинкой. Он примостил ее на стул, подложив несколько книжек, вставил бумагу и посмотрел на Кору.
Мистер Кац говорит, вы хотите сделать признание?
Голос у него был писклявый, и он как-то криво ухмылялся.
Именно. Признание.
Кора говорила отрывисто, а этот тип застучал по клавишам. Она рассказала все, с самого начала. Как мы познакомились, как начали встречаться, как пытались убить ее мужа и у нас не получилось.
Раза два в комнату заглядывали. Тогда детина поднимал руку.