Однако кто-то (как бы не Коломейцев) всё же вразумил сурового флотоводца, напомнив поглядеть на карту, где было видно, что это едва ли половина пути. И не самая сложная его часть. И тренировки на данном этапе нужны другие.
Так что караван по-прежнему подчинялся командам с мостика ледокола.
Курсовая линия так и продолжала немного петлять. Шли, опустившись чуть к югу, к приматериковым водам, рассчитывая избежать частых встреч с айсбергами и крупными дрейфующими льдинами. Их, отрывая от папочки-массива, гнал ветер и течения. Вела за собой приливными волнами лупоглазая луна, прикасаясь своей физикой к соседке-планете.
Днём их величавая хрустальная красота находила своих многочисленных поклонников, а вот ночью эти плавучие глыбы могли доставить неприятности. И на мостике ледокола звучала команда взять ещё на два румба к «зюйду», огибая этих лишенцев, проходя совсем рядом, всего в пятидесяти километрах от размытых в дымке берегов Таймыра и острова Диксон.
Близость материка ощущалась, проявлялась наглядно. Уже на рассвете, двигаясь в створ между скалами Свердрупа и Каменными островами, наблюдали местных коренных звероловов-рыболовов на лодках колданках, выдолбленных из цельного куска дерева среди мелькающей белыми спинами стаи белух.
Самоеды так и стояли (бинокль хорошо приблизил детали), опустив гарпуны, обронив сети, открыв рты, глядя на такое количество невиданных кораблей, которых в другой жизни вряд ли бы увидели.
Эскадре до очередной ключевой точки пролива Вилькицкого предстояло пройти ещё пятьсот миль.
Ночью Черто́ва выдернули с койки.
Товарищ капитан!
(Бойцы Волкова так его и называли.)
Товарищ капитан!
К голосу служивого и стуку в дверь примешивался звук вызова по общесудовой связи.
Ща! Уже встаю.
Оказывается, сработала «сигналка» у армейского контейнера. По-тихому к месту стянули охрану, но «по-тихому» не получилось злоумышленник умело притаился, пришлось подымать морпехов, устраивая оцепление и облаву. Но один чёрт, безуспешно.
И начался аврал с беготнёй-топотнёй по трапам. Однако этот проныра ускользнул.
И начался аврал с беготнёй-топотнёй по трапам. Однако этот проныра ускользнул.
Капитан (злой) появился минут через тридцать после срабатывания импровизированной сигнализации, к са́мой раздаче звездюлей, которые и отсыпал щедро, шипя на старлея:
Как так «ушёл»? Завтра же с утра гонять своих по трапам и ярусам как сидоровых коз. А потом ночью! Чтоб во всех закоулках судна, как в пуговицах собственной ширинки, ориентировались!
Ходил, дымя сигаретой, даже не пытаясь осмотреть место происшествия. Затем, покрутив головой, оглядывая палубу в притушенном свете огней, спросил:
А где начальник безопасности?
Тут выяснилось, что Шпаковского нигде найти не могут.
Он был со мной, недоумённо оправдывался Волков, потом когда закрутилось и стали обшаривать все закутки, я его потерял из виду.
Началась новая суматоха искали начбезопасности. Капитан приказал провести перекличку.
Только тревогу не поднимайте. А то на «Суворове» сду́ру палить по бедным тюленям начнут. Всё! Ищите!
Сам Черто́в решил проверить каюту помощника, хоть и говорили, что на вызов оттуда ответа так и не было. Но почему-то пошёл. Хрен его знает чуйка.
А «Ямал» тем временем уверенно вел вереницу кораблей, мощно вырубая прожекторами в ночи световой коридор. Ходовая вахта неслась исправно и как положено. Если РЛС фиксировала засветку на курсовых углах, принимали на румб вправо или влево, чтобы обойти дрейфующее препятствие.
Подойдя к каюте помощника, подёргал ручку заперта.
Вадим, ты там?
Молчание, но прислонив голову к двери «что-то есть»! Хотел достать свой «универсальный», но ещё раз спросил:
Валерьич? Ты? Открой.
И на всякий случай чуть в сторону. Мало ли
За дверью что-то звякнуло, грюкнуло. Клацнул замок, впуская.
Зашёл в нос сразу шибануло спиртным.
Шпаковский сидел за столом и выглядел страшно. Не из-за разбитой скулы и длинной запёкшейся царапины на лбу. Его словно вывернуло наизнанку. Глаза дикие и пустые.
У-у-у-у! Водочка, попытался смягчить Черто́в, увидев на столе пустую бутылку, а повод?
Портосу повод не нужён, скривился помощник. Совсем не пьяный.
Ой ли? сказал, понимая, что просто так за час (а то и меньше) полулитру не высосешь. И стал потихоньку догадываться, что всё дело в недавней заварушке. Тем более эти отметины на его лице
Присел рядом, ничего не говоря, ожидая, что тот сам всё расскажет.
Шпаковский засипел чуть погодя. А откашлявшись, заговорил пусть дёргано и рвано, но понятно. Лишь иногда прерываясь сглотнуть комок, ставший в горле:
Ребята Волкова обложили нарушителя с толком, как надо, но всех лазеек не знают. А я сразу просёк куда он рванул. И за ним. Хотел предупредить, да рукой мац, мац, а рации нету, мля. Сам побежал. Уйдёт ведь. Успевал спину его разглядел. Он грохочет башмаками, я грохочу вслед. Но ему затаиться делов-то По топоту вычислил, что я один, и как налетит на меня из-за бочек. С ног сбил, двинул ещё, видимо бок болит. Я извернулся, откатился, вскочил. Только и успел чуть присесть, отпрянуть блеснуло, по лбу чиркнуло. Как я его отпихнул не помню. Он отступил и снова на меня. Думаю: «Ну всё! Швах!» У него нож, у меня ни фига. Если бы он не оскользнулся