Твое объявление может быть важным и нужным. Может неподходящим и опасным.
Как это понять?
Покажи мне его.
Девушка с синяком раскрыла маленький рюкзачок на длинных лямках, который так и не сняла с тех пор, как вошла в магазин, и достала оттуда слегка помятую газетную вырезку.
Человек с портфелем в очередной раз инстинктивно поправил очки и начал читать.
Много времени ему не потребовалось объявление было совсем короткое. А потом он отложил его в сторону и сказал просто и без малейших колебаний:
Не ходи туда!
Ты думаешь, не ходить? расстроилась девушка.
Не ходи!
Глава 6. 2024 год
Пока слепой спал, в той же квартире на кухне происходил разговор.
Беседовали отец слепого и человек, доселе в эту квартиру еще не захаживавший, но, судя по всему (если бы кто захотел взглянуть со стороны и сделать свои выводы), хозяину знакомый и даже очень хорошо.
Нельзя сказать, чтобы он отличался приятной внешностью, но отсутствие таковой он компенсировал повышенной эмоциональностью и какой-то нарочитой, глянцевой, прямо-таки для наглядного пособия, позитивностью. Он словно сознательно перекроил свое лицо под рекламный слоган. Вроде: «Положитесь на нас и мы решим все ваши проблемы» или «Со мной не пропадешь».
Вы думаете, это может сработать? спросил его отец.
Наверное, неэтично позволять себе подобные высказывания по отношению к семье больного человека, и меня могут упрекнуть во внушении ложных надежд, но я не боюсь ни того ни другого, потому что уверен: это сработает!
Да, гость говорил слегка витиевато, но отец не следил за стилем, он жадно впитывал суть.
Почему вы так уверены?
Потому что я видел, как он это делает. Это Простите, но я не нахожу этому никаких логических объяснений, а потому назову это устаревшим, но единственно подходящим словом. Это чудо!
Чудо? Вы верите в чудеса?
Приходится поверить, когда сталкиваешься с ними вплотную.
Может быть, он использует какой-то особый вид энергии, какое-то излучение?
Я не знаю подробностей. Но я видел результаты собственными глазами. Люди выздоравливают.
Отец встал с табурета и сделал круг по кухне. Нервно, практически на одних пальцах ног, не касаясь пола пятками.
Даже если порок врожденный? спросил он, возвращаясь к столу.
Да. И в таких случаях. Не сомневайтесь! ответил гость.
Нет, не знаю. Я боюсь сказать ему об этом. Вдруг он поверит, а потом что-то не получится? Ну бывают же исключения. Не исцеляются же все сто процентов. Мне страшно его обнадеживать. Он уже свыкся с темнотой и не так уж плохо себя в ней ощущает.
Вы не обязаны говорить ему заранее. Просто приведите его на сеанс, и все. Скажите, что это очередной доктор, очередная консультация.
Об очередности нет и речи: мы давно уже не посещаем врачей. Все они были едины во мнении, что мальчик неизлечим.
Хорошо, придумайте что-нибудь.
Отец в волнении потер ладони:
Нет, я не могу его обманывать. Придется сказать, как есть.
Только ничего не обещайте, посоветовал гость. Договоритесь о попытке, об использовании маленького шанса. Скажите, что он минимальный. Что вы делаете это просто для того, чтобы не корить себя потом, что не попробовали.
Да, хорошо, я так и скажу.
Гость между тем раскрыл дипломат и извлек на свет божий пачку фотографий.
Вот смотрите: это люди, которые исцелились. Вот они до и после. И это не придуманные персонажи. У каждого есть имя, адрес, телефон. Они готовы все подтвердить, ответить на любые вопросы. Это то, что они взяли на себя добровольно, чтобы помочь другим людям.
Да-да, рассеянно сказал отец, впиваясь взглядом в разложенные на столе снимки.
Гость не мешал просмотру этого внушительного портфолио и почтительно помалкивал.
А скажите, нарушил молчание отец, среди них были и слепые?
Трое.
Они родились слепыми?
Двое да. Третий ослеп в раннем детстве.
И все прозрели?
Все. Да вот сами посмотрите. Вот эта женщина и двое молодых людей.
Отец снова вцепился в фотографии и через некоторое время провозгласил, не то выражая сомнения, не то отгоняя их:
Это невозможно, невероятно!
Мы живем в двадцать первом веке. Кто осмелится утверждать, что человеку не по силам раздвинуть границы между невозможным и очевидным?
Очевидным, как эхо прошелестел отец.
Да, очевидным. Чтобы видеть воочию. Чтобы очи видели.
Неужели он будет видеть? спросил отец, и его собственные глаза увлажнились невесть откуда взявшейся слезой.
Он будет! Я уверен в этом!
Завтра его мать выписывается из больницы. Она тоже будет безмерно счастлива. Безмерно.
Я полагаю.
Отец открыл шкафчик и достал оттуда бутылку и пару рюмок.
Давайте выпьем за это! предложил он.
Я за рулем, ответил гость.
Тогда я выпью сам. За нашего мальчика!
И с этими словами он опрокинул рюмку, которая почему-то (ведь не пьян же он был пока) несколько раз стукнула по зубам.
Если бы его сын проснулся, он со своим превосходным слухом определил бы этот звук как ми-бемоль. Но он продолжал спать и видеть сны.
Сны, где уже закончился черешневый сезон и теперь происходило что-то медицинское. Запах спирта, прикосновение влажной ватки к дрожащей коже, звон шприца о металлический поддон.
Сколько подобных звуков, запахов и тактильных ощущений он имел в своей реальной жизни? Столько, что и не перечесть!