Слово "загуляли" едва не сорвалось с языка, но Эгон вовремя остановился. Впрочем, глядя на вольготно расположившихся в дорогих, выписанных из самой столицы, креслах дам, он невольно посочувствовал их супругам. И надменно-чопорное лицо виконтессы, и кислая физиономия баронессы у него самого вызывали желание сбежать подальше.
Не надо обманывать меня, ваше сиятельство, плаксиво заявила последняя, вытащила из рукава платок с узкой кружевной полоской и громко высморкалась.
Граф поморщился.
Но нет никаких сведений, которые
Джакоб не вернулся к ужину! прервала его баронесса. Ах, ваше сиятельство, вы совсем не знаете моего супруга. Ужин для него дело святое. Важнее утренней молитвы.
Джакоб не вернулся к ужину! прервала его баронесса. Ах, ваше сиятельство, вы совсем не знаете моего супруга. Ужин для него дело святое. Важнее утренней молитвы.
И она осуждающе поджала губы.
Но простите, произнес вконец сбитый с толку Эгон, что могло помешать ему поужинать в другом месте?
Очевидно, такая мысль госпоже Левренской в голову не приходила.
И все же я уверена, что с моим драгоценным Джакобом что-то случилось, упрямо произнесла она. Любящее сердце не обманешь, ваше сиятельство. Однажды и вы это поймете.
"Какое такое сердце?" чуть было не возопил граф, совершенно подавленный последним аргументом. Он сильно сомневался в наличии у баронессы упомянутого органа.
А разве вас не интересует судьба ваших воспитанниц? коварно осведомился он.
Зря. Переиграть баронессу, имевшую внушительный опыт жизни с Джакобом, ему не удалось.
Мои бедные крошки, всхлипнула она. Мои несчастные девочки. Ах, за что только судьба ниспослала мне подобные испытания!
Перестаньте кликушествовать, Юта, брезгливо заявила виконтесса, недовольная, что товарка перетянула все внимание на себя. Возьмите себя в руки. Берите пример с меня: я не позволяю себе раскисать.
Не тут-то было.
Хорошо вам говорить, провыла баронесса. У вас ведь остались сыновья. Есть кому позаботиться после исчезновения господина виконта.
Эгон понемногу начал звереть. Ему казалось, что еще чуть-чуть и он сам начнет извергать клубы дыма и языки пламени похлеще, чем дракон, будь он неладен.
Мои сыновья, тут же язвительно заявила виконтесса, разумеется, желали бы получить доступ к отцовскому состоянию. Но я держу их в узде.
У Эгона заломило виски. Он представил себе взнузданных сыновей виконта, удерживаемых крепкой материнской рукой, и ему стало дурно.
И все-таки, ваше сиятельство, продолжила нудить баронесса, вы выделите мне сопровождающих?
Зачем? спросил совсем уже ничего не соображающий граф. Искать могилу живого барона?
Госпожа Левренская взглянула на него укоризненно.
Нет, конечно же, я не намерена заниматься такими глу Я хотела сказать, что ваши люди лучше выполнят эту работу. Мне же нужны сопровождающие, чтобы я могла привезти вам бумаги. Доходно-расходные книги моего бедного Джакоба. Бумаги, подтверждающие право владения землями и одним небольшим рудником. А еще
Джонас! громко позвал граф. Джонас!
Да, ваше сиятельство? заглянул в кабинет временный секретарь.
Джонас, кажется, у меня назначена встреча.
Никак нет, ваше сиятельство, ответил непонятливый Джонас.
Эгон в который раз за день пожалел об отсутствии верного Отто и принял твердое решение увеличить секретарю оклад. В два раза. Нет, в полтора. Нет, на четверть.
Разве ты позабыл, Джонас? Ведь ко мне на прием записался священник из деревни деревни
Как назло, ни одно подходящее название не припоминалось. А надо было указать такую деревушку, со священником из которой ни баронесса, ни виконтесса никогда не могли бы повстречаться. "Вот был бы здесь Отто, подумал граф, свирепея, он бы и подходящую деревню мигом припомнил, и священника бы разыскал". Но Отто уехал с драконоборцем сбивать того с толку и не давать подобраться к герцогскому отпрыску. И не допустить, чтобы герцогский отпрыск причинил драконоборцу вред, случись вдруг им встретиться. А на долю Эгона остался бестолковый Джонас.
Никак не припоминаю, ваше сиятельство, промямлил он.
Вам неприятно наше общество, господин граф? проницательно спросила виконтесса. Вы желаете от нас избавиться? Что же, не будем вам докучать.
И величаво выплыла из кабинета. Но вот баронесса и не подумала уходить. Напротив, она поудобнее устроилась в кресле и велела Джонасу:
Милейший, подайте мне вина.
Временный секретарь затравленно посмотрел на графа. Тот безнадежно махнул рукой: мол, а куда деваться?
Баронесса осушила принесенный ей кубок в два глотка, поставила его на стол и опять обратилась к графу:
Ваше сиятельство, давайте поговорим серьезно.
Хорошо, согласился Эгон, обрадованный тем, что больше не придется выслушивать стенания о "бедном дорогом Джакобе".
Без лишних ушей, тут же добавила госпожа Левренская, красноречиво посмотрев на Джонаса.
Тот стушевался под ее взглядом и прижал ладони к ушам, видимо, опасаясь за их сохранность. Эгон несколько растерялся под таким напором. Мало ли зачем баронесса желает остаться с ним наедине? А ну как потом заявит, что он скомпрометировал честную вдову и как благородный человек обязан на ней жениться?