Орки были очень грубыми и щипались немилосердно, хихикали и хохотали своими страшными каменными голосами; и Бильбо чувствовал себя еще хуже, чем когда Тролль держал его за ноги. Снова и снова хотелось ему вернуться в свою уютную норку. Не в последний раз!
Еще хуже им стало, когда Орки запели грубыми, хриплыми голосами насмешливую песню, топая в такт ногами и встряхивая пленников, а потом начали подгонять их бичами, пока они не пустились бегом; и к страшной, полной угроз песне Орков приметались вопли и стоны пленников.
Их пригнали в большую пещеру, где посередине пылал яркий костер, а по стенам факелы, и где собралось множество Орков. Все они смеялись, топали ногами и хлопали в ладоши, когда Карлики и Бильбо (он был последним, ближе всех к биченосцам) вбежали, подгоняемые щелкающими бичами. Пони были уже здесь и сбились в углу; а кругом валялась сорванная с них поклажа, и Орки копошились в ней, обнюхивали, ощупывали и ссорились из-за нее.
Больно сказать, но это был последний раз, когда они видели этих превосходных лошадок, включая прехорошенького белого коня, которого Эльронд дал Гандальфу, так как его прежний конь не годился для горных тропинок. Ибо Орки едят лошадей, пони, ослов и многое другое, гораздо более ужасное и всегда бывают голодны. И сейчас пленники могли думать не о пони, а только о себе. Орки сковали каждому руки за спиной, нанизали всех на одну веревку и потащили в дальний конец пещеры, и Бильбо снова был самым последним.
В тени, на большом плоском камне, восседал огромный большеголовый Орк, а вокруг него стояла его стража, вооруженная топорами и кривыми мечами. Видите ли, Орки свирепы, жестоки и безжалостны. Они не умеют делать красивые вещи, но делают многое другое.
Они умеют рыть шахты и туннели, если захотят, и не уступают в этом самым искусным Карликам; но все они ленивы, грязны и неопрятны. Молоты, мечи, топоры, кинжалы, клещи и всякие орудия пытки, — все это они хорошо делают сами или заставляют делать пленников и рабов, вынуждая их трудиться, пока те не умрут от недостатка света и воздуха. Возможно, что именно они изобрели некоторые из машин, нарушавших спокойствие в мире, особенно хитроумные машины для истребления множества людей сразу; они всегда любили возиться с колесами, с механизмами и взрывами, но всегда старались утруждать свои руки как можно менее. Они не питают особой ненависти к Карликам, — не больше, чем ко всему живому на свете, — и в некоторых местностях дурные Карлики даже вступали с ними в союз. Но с Торином и его спутниками у них были свои счеты, — из-за войны, о которой уже упоминалось, но которая сюда не относится. И, во всяком случае, Оркам все равно, кого бы ни поймать, лишь бы это было сделано быстро, а пленники лишены возможности защищаться.
— Что это за жалкие твари? — спросил Великий Орк.
— Карлики и вот этот, — ответил один из биченосцев, дернув Бильбо за цепь так, что он упал на колени. — Мы нашли их, когда укрывались в наших вратах.
— Что вы там замышляли? — произнес Великий Орк, обращаясь к Торину. — Ничего доброго, наверное! Подсматривали за моим народом, конечно! Воры, — я бы не удивился этому! Убийцы и друзья Эльфов, разумеется! Ну! Что вы можете сказать!
— Я Торин Карлик, к вашим услугам! — ответил тот, и это была лишь пустая учтивость. — О делах, в которых вы нас подозреваете, мы не имеем никакого понятия. Мы укрылись от грозы в пещере, показавшейся нам удобной и незанятой; ничто не было от наших мыслей дальше, чем намерение помешать вашему народу в чем бы то ни было. — И это прозвучало у него почти искренне.
— Гм! — произнес Великий Орк. — Это вы так говорите! А могу ли я спросить, что вы делали в горах вообще, откуда вы шли и куда направлялись? Я хочу знать о вас все.