Минута на сборы, распорядился я, встал, не прекращая взглядом контролировать территорию, размялся, разгоняя кровь по сосудам. Сложились мы очень быстро, и, перед тем как выдвигаться, я остановил Рената и сказал:
Бара, забудь. Ты хорошо отстрелялся, а они уже давно разжалованы.
Шахматист, ты вообще странный стал. На Фабрику двинулся нормальный солдат, а вернулся
Он замолчал, подбирая слова. Такое с ним редко случалось.
Забей, Бара, сказал я снова. Подставил ему кулак, и он ударил по нему в ответ.
Ничего, я тебя завтра на тренировке угрохаю. Жим лежа, соточка и четыре подхода по десять раз.
Баранов, мужик должен жать свой вес. И поверь, мне трех подходов хватит, отказался я, а сам подумал: «Нет, братанами с Ренатом мы точно не станем. Такое случается, Зона решает все сама, смешивает нас, людишек, по своему усмотрению. Остается или стать бешеной собакой и кидаться на всех или найти с коллективом общий язык. До поры до времени. Друзей здесь нет и быть не может, зато есть враги, причем двух видов. Одни сейчас активные противники, другие временные союзники. Но все равно и те, и другие враги».
Ну, чего стоим? Надо быстро бежать, раз Ставр вышел на связь, вмешался Слепой. Снайпер был человеком майора. Преданным псом. Как и Шмель, который уже отжужжался.
Да и Ренат, как мне казалось, становился таким же. Командир для каждого из нас готовил свою роль: Слепой снайпер, Ренат замена Шмеля, боевик с автоматом; а я, сержант Новиков, разведчик и просто убийца, а если говорить языком сталкеров, то «отмычка» и стрелок.
Так топай. Кто мешает? спросил я и тут же добавил: Ладно, не бойтесь. Это моя работа водить вас по полям и лесам Зоны.
Потом попрыгал еще для сугреву, достал болты из кармана и сделал первый бросок.
На пути нам попалась всего одна аномалия и та самая безобидная. Я даже остановился, с ностальгией вспоминая первую встречу с ней на болоте. Зимой Зона изменилась до неузнаваемости. Снег выдавал множество скрытых в другое время года ловушек. Надо было только проявить внимательность и знать, что конкретно искать. Ветерок, который играл с нами в «догонялку», поднял в сторонке сухой снег, смешал его с дымкой, висящей над рогозой, и аномалия преобразилась, заискрилась.
Слева, на девять. Аномалия «кислотный студень», предупредил я.
Согреться никак не получалось, двигались мы медленно, иногда останавливались. Мне казалось, что моя кожа потихоньку покрывается тонким слоем льда.
Что будем делать? Идем в другую сторону? забеспокоился Ренат.
Стоим.
Или идем в другую сторону? переспросил Слепой.
Нет, стоим, смотрим и любуемся.
Чем любуемся? снова поинтересовался Ренат.
Аномалией, конечно. Глянь, как смешались дымка и снег. Искры вылетают, как бенгальские огни. Красота, Новый год скоро
Я вспомнил дом, елку, которая пахла на всю квартиру, иголки на паркетном полу. Вспомнил родителей. Они все же разъехались. Мама написала, что, признайся отец в измене, она его простила бы. А отец все отрицал. Упрямо и без колебаний.
Бара шумно высморкался, выдергивая меня из раздумий.
Что, налюбовался? У меня ноги уже замерзли.
Не надо экономить на обуви, тогда и копыта мерзнуть не будут. Двинули, черствые людишки. Не способны вы видеть и ценить красоту.
Я заметил, как Слепой покрутил пальцем у виска, а Баранов недоуменно пожал плечами.
Снег снова заскрипел в такт нашим шагам, словно жалуясь, что такие тяжелые лбы топчутся, портят его белый покров. Скоро мы выбрались из болотистой местности. Рогоза и камыш остались позади, наконец-то показалась дорога. Я кидал болты, которые безвозвратно уходили в снег. Послышались звуки выстрелов со стороны свалки Полигона отходов. Опять кто-то воевал. Только Бар был объявлен нейтральной территорией, хотя я мало этому верил.
Бара шумно высморкался, выдергивая меня из раздумий.
Что, налюбовался? У меня ноги уже замерзли.
Не надо экономить на обуви, тогда и копыта мерзнуть не будут. Двинули, черствые людишки. Не способны вы видеть и ценить красоту.
Я заметил, как Слепой покрутил пальцем у виска, а Баранов недоуменно пожал плечами.
Снег снова заскрипел в такт нашим шагам, словно жалуясь, что такие тяжелые лбы топчутся, портят его белый покров. Скоро мы выбрались из болотистой местности. Рогоза и камыш остались позади, наконец-то показалась дорога. Я кидал болты, которые безвозвратно уходили в снег. Послышались звуки выстрелов со стороны свалки Полигона отходов. Опять кто-то воевал. Только Бар был объявлен нейтральной территорией, хотя я мало этому верил.
Мы добрались до блокпоста. Укутанный в тулуп боец вытоптал целое поле перед перегораживающими проход плитами. Солдат смотрел на нас с интересом, чуть ли не открыв рот от удивления. Год тому назад и я так же, с придыханием и восхищением смотрел на разведку. В его глазах мы сейчас были вооруженными до зубов хищниками.
Раз-два, вольно. Ты чего тут один стоишь? Приказ Ставра: дежурить только парами. Да и то мало будет. Вас вообще надо толпой выгонять.
Приказ на приказ: всем собраться и начать штурм коллектора, произнес солдатик и зашелся в сухом кашле.
Тля, выругался я.