Дмитрий ГригоренкоЯ из Зоны. Колыбельная страха
© Д. Григоренко, 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
Серия «Stalker» основана в 2013 году
***
Издательство признательно Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А. Тарковского «Сталкер».
Братья Стругацкиеуникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.
Кошмар
1
Мама!!!
Из сна меня вырвал истошный, разрывающий ночную тишину крик. Я скатился с кровати на промерзший деревянный пол, помотал головой, стряхивая с себя остатки липкого, выматывающего мне нервы уже не одну ночь кошмара.
Мама!!!
Металл автомата ледяными колючками впился в ладонь. Я зашарил глазами в поисках цели, прислушался, но определить, откуда раздался этот вопль, в полутьме было сложно.
Комнатка, отведенная под казарму, отапливалась буржуйкой. Как по мне, мы согревали помещение своим дыханием больше, нежели эта старая печка, поэтому спать приходилось в одежде, натянув солдатские одеяла на головы. Из этих синих коконов сейчас торчали перепуганные лица солдатиков.
Ренат уже успел натянуть обувь и теперь так же, как и я, мрачно зыркал по сторонам.
Вроде с угла третьего, прогудел он, шмыгая заложенным носом.
Да. Там кто стоит? Я подвинулся к оконному проему, закрытому вместо стекол клеенкой в несколько слоев, и припал лицом к вырезанному в ней наподобие дверного глазка маленькому отверстию.
Снаружи мягко светила луна, снег укрывал здания и деревья, придавая окрестностям сказочный вид.
Кто-то из новых. Дух, короче, прогундосил Бара. Двинули?
Я внезапно осознал, что меня беспокоит: обычно, после криков и угроз, человек стреляет; в крайнем случаедежурный врубает сирену.
Тревога! Тревога!
«А вот и она, крикливая».
Оставайтесь на месте. Следите за печкой, отдал я приказ солдатикам, продолжающим испуганно сверлить меня глазами. И не вздумайте стрелять.
Тусклый свет красной лампочки в коридоре придавал нашему обиталищу мрачный вид. Я испытал глупую гордость, вспоминая, как ее красил. Обшарпанные стены нам при заселении приказали зачистить, побелить и оклеить обоямииногда мне кажется, что приказы присылаются из космоса. Ремонт мы ограничили покраской лампочки.
Пол скрипел, особенно под тяжелым Барановым. Двигались мы уверенноза последние месяцы это место стало нам почти родным: мы тут обжились, знали каждый уголок и каждую скрипучую доску.
Динамик прохрипел:
Объект «тварь» на территории НИИ!
Здание НИИ Метпром с огромной мозаикой на торцевой стороне называли казармой. За ним располагался штаб, перед нимпара мелких ангаров: медпункт и склад. Так здесь все сложилось еще до нас, в те далекие времена, когда я ходил в медицинский колледж, Ренат качал бицепсы, а в Зону только-только вошли военные.
Почти все проемы были закрыты: где-то какие-то умельцы восстановили двери, где-то зашили проходы брезентом, за тепло местные обитатели боролись с завидным упорством, чем-то напоминая сталкеров, которые трясутся над своими старыми комбинезонами.
Я услышал шум шагов на лестницевидно, не одни мы с Барановым устремились наверх. Третий этаж здания в летнее время представлял из себя так называемый «пентхаус». Вспомнилась шутка, когда один мужик жаловался: живу, мол, на последнем этаже, ем сыр с плесенью, пью старое вино Вот бы его в сапогии сюда, «срочку» отбывать. Тут тебе и плесень на продуктах, и старый спирт, слитый с флаконов, и последний.
Раньше на крышу выставляли патруль. Солдатики по этому случаю туда даже старый полосатый матрац приволокли. Ставр ругался, грозился жестокими карами, а потом решил вопрос просто, по-военномустал в наряд посылать по двое бойцов: один лежит, бока мнет, другойконтролирует ситуацию.
Все поменялось с холодами. А я еще, наивный, жаловался осенью, что ветер словно сдирает кожу, как наждак, и продувает насквозь, промораживая до костей. Ноябрь тогда еще сопротивлялся, дарил теплые деньки, медленно снимал золотые листья с тополей.
Декабрь же ворвался, как стая слепых собак, чующих кровь. «Внезапно», прокомментировал появление первых зимних сугробов майор Ставр. И мы буквально за несколько суток утеплились так, будто нашу базу собирались телепортировать на Северный полюс.
Подъем по лестнице занял у нас почти минуту. «Тварь. Где же ты, где»
Вышли на третий этаж. Патрульный прятался от мороза внутри, периодически высовывая нос на холод в небольшие отверстия, проделанные в затянутых пленкой окнах. Кругомсвет от фонарей, беспорядочные тени, которых можно было испугаться до икоты.
Заняли места по бойницам.
Никто мою команду оспаривать не стал, бойцы разбежались по огромному этажу.
Доложить ситуацию.
Раньше я думал, что буду получать удовольствие от командования. Ну как же, это же круто: отдал прикази солдаты разлетелись выполнять.
А нет, приятного мало. Начинаешь злиться: тот медленно двигается, будто делает одолжение; другой, тупица, высунулся, делая из себя мишень; следующий достает пачку сигарет и судорожно шарит по карманам, ищет огонь, детский сад, в общем, ясельная группа.
Проверь, Бара. А то на них
Надежды нет, закончил за меня Ренат и потопал обшаривать этаж и просматривать с высоты местность.
Я подобрался к патрульному, присел подле него, пристроил автомат на коленях, покрутился, осматриваясь. В последнее время появилась у меня такая привычкаподмечать и фиксировать каждую деталь, начиная от мелочовки вроде того, кто и что успел присвоить, заканчивая очень важными моментами, как то: неестественный снежный покров поверх аномалии, следы мутантов
Минус у этой хорошей, в общем-то, привычки тоже имелсяресурсы мозга были заняты по максимуму. Не оставалось ни времени, ни желания на то, чтобы подумать о прекрасном и абстрактном. Жизнь приобрела конкретный смыслвыполнять приказы и поддерживать тело в боеспособном состоянии. Гигиена, питание и тренировки. Тренировки, гигиена и питание.
Худой, белобрысый, зеленоглазый солдатик в теплом тулупе, переходящем от патрульного к патрульному, сидел на корточках. Веки его дергались, выплясывая нервный тик
Заснул? строго спросил я.
Кто?
Дед Пихто. Или ты вопроса не понял?
Я не спал, соврал парнишка. Веки его задергались еще сильнее.
Еще раз обманешьза периметром поставлю патрулировать, пригрозил я.
Понял, ответил он.
Я щелкнул его по лбу. Щелбан получился знатный.
К нам приблизился Ренат.
Чисто. Следов на снегу не видно. Хотя сверху, ночью Утром обойдем периметр, доложил он.
Я указал Баре на второго солдатика, который сейчас курил, оставив свое окно. Ренат кабаном двинулся на парня.
Ты, Курец, вернулся на позицию. И только попробуй еще раз закурить на посту!
Боец выронил сигарету, наступил на нее.
«Да, подумал я, хороший командир выйдет из Бары. Копия майора Ставра».
Рассказывай, выдохнул я, повернувшись к белобрысому.
Я не спал, товарищ сержант, не спал. Холодно, круги наматывал, согреться пытался. Я ж как положено: там выглянудорога на Полигон отходов, в другой сторонеполе и речка
Я медленно забрал у него автомат «калашников» с коричневыми вставками и старым ремнем.
Боец, а чего ж ты кричал тогда? От холода? спросил я.
Он вздрогнул, частота моргания уменьшилась.
Нет, не спал я. Только прислонился к стене. Ногам дать отдохнуть. Тут меня и накрыло.
Понятно. Дыши спокойноносом, чтобы горло не застудить. Сейчас вернусь, сказал я.
Солдатик сфокусировал на мне свой бегающий взгляд. «Пацанпацаном, подумал я. Приснилась ему тварьвот он и упал на измену».
Тот будто мысли мои прочитал:
Я не твари испугался. Я испугался того, что сам к ней иду, хотя понимаю: она хочет мою кровь высосать.