Сэм Тарли может. Джон выступил вперед. Он любит рисовать карты.
Пришли его сюда, когда поест, распорядился Мормонт. Пусть возьмет перо и пергамент. Толлетта тоже найди пусть принесет мой топор в подарок хозяину.
Это кто же такой? спросил Крастер, не успел Джон уйти. Вроде на Старка смахивает.
Мой стюард и оруженосец, Джон Сноу.
Бастард, значит? Крастер смерил Джона взглядом. Если ты спишь с женщиной, надо брать ее себе в жены, как делаю я. Ладно, беги, бастард, да смотри, чтоб топор острый был. Тупая сталь мне ни к чему.
Джон скованно поклонился и вышел, чуть не столкнувшись в дверях с сиром Оттином Уитерсом. Дождь как будто начал утихать. Палатки занимали весь двор, под деревьями виднелись другие.
Скорбный Эдд кормил лошадей.
Топор в подарок одичалому? Хорошее дело. Он отыскал топор Мормонта, с короткой рукоятью и золотой гравировкой на черном лезвии. Он вернет его воткнутым в череп Старого Медведя как пить дать. Почему бы не отдать ему все наши топоры, да и мечи в придачу? Уж больно они дребезжат во время езды. Без них мы доедем быстрее прямиком до пекла. Как по-твоему, в пекле тоже идет дождь? Может, лучше поднести Крастеру хорошую шапку?
Ему нужен топор, улыбнулся Джон. И вино.
Умная голова наш Старый Медведь. Если одичалого напоить хорошенько, авось он только ухо ему отрубит, а не убьет до смерти. Ушей-то два, а голова одна.
Смолвуд говорит, что Крастер друг Дозора.
Знаешь разницу между одичалым другом Дозора и одичалым-недругом? Недруги оставляют наши тела волкам и воронам, а друзья закапывают, чтобы никто не нашел. Знать бы, долго ли провисел этот медведь на воротах и что поделывал Крастер до нашего приезда? Эдд смотрел на топор с сомнением, и дождь струился по его длинному лицу. Как там внутри, сухо?
Посуше, чем тут.
Если я заберусь в уголок подальше от огня, может, меня до утра не заметят? Тех, кто будет ночевать в доме, он убьет первыми, зато по крайней мере умрешь в сухости.
Джон не удержался от смеха:
Крастер один, а нас двести. Вряд ли он станет кого-то убивать.
Ты меня радуешь, с мрачным унынием сказал Эдд. Впрочем, от хорошего острого топора и умереть можно. Не хотел бы я, чтоб меня убили дубиной. Я видел человека, которого огрели дубиной по лбу кожа совсем чуток лопнула, зато голова раздулась что твоя тыква и побагровела. Он был хорош собой, а помер урод уродом. Хорошо, что мы дубину Крастеру не дарим. Эдд ушел, тряся головой и роняя воду с черного плаща.
Джон покормил лошадей и только тогда подумал о собственном ужине. Прикидывая, где бы найти Сэма, он вдруг услышал испуганный крик:
Волк! Джон бросился в ту сторону, чмокая сапогами по грязи. Одна из женщин Крастера прижалась к заляпанной стене дома, крича на Призрака: Уйди! Уйди прочь! Лютоволк держал в зубах кролика. Еще один, мертвый и окровавленный, лежал на земле перед ним. Уберите его, милорд, взмолилась женщина, увидев Джона.
Он вас не тронет. Джон сразу смекнул, что случилось: деревянная клетка, вся разломанная, валялась на боку в мокрой траве. Он, должно быть, проголодался. В пути нам почти не попадалась дичь. Джон свистнул. Призрак поспешно сожрал кролика, хрустя костями, и подбежал к нему.
Женщина смотрела на них с опаской. Она была моложе, чем показалось Джону с первого взгляда, лет пятнадцати или шестнадцати, темные волосы от дождя прилипли к лицу, босые ноги в грязи по щиколотку. Фигура под платьем из шкур говорила о раннем сроке беременности.
Вы, должно быть, дочь Крастера?
Теперь жена. Она приложила руку к животу, пятясь от волка, и в расстройстве упала на колени перед сломанной клеткой. Вот тебе и развела кроликов. Овец-то у нас не осталось.
Дозор возместит вам ущерб. Своих денег у Джона не было, а то он заплатил бы хотя вряд ли несколько медяков или даже серебро пригодятся ей здесь, за Стеной. Завтра я поговорю с лордом Мормонтом.
Она вытерла руки о подол.
Милорд
Я не лорд.
Но вокруг уже собрались другие, привлеченные женским криком и треском дерева.
Не верь ему, девушка, крикнул Ларк Сестринец, известный своим подлым нравом. Это сам лорд Сноу.
Бастард из Винтерфелла и брат короля, ухмыльнулся Четт, бросивший своих собак, чтобы поглядеть, что стряслось.
А волк-то глаз с тебя не спускает, девушка, не унимался Ларк. Зарится, должно, на лакомый кусочек у тебя в животе.
Не пугай ее, рассердился Джон.
Он не пугает, а предупреждает. Ухмылка у Четта была такая же мерзкая, как и чирьи, усеивающие его рожу.
Нам нельзя говорить с вами, спохватилась женщина.
Погоди, сказал Джон, но она уже убежала.
Ларк хотел сцапать второго кролика, но Призрак его опередил. Он оскалил зубы, и Сестринец шлепнулся тощей задницей в грязь под смех остальных. Волк взял кролика в пасть и принес Джону.
Незачем было пугать девчонку, укорил Джон.
Ты нас не учи, бастард. Четт винил Джона за то, что потерял свое теплое местечко около мейстера Эйемона, и, в общем, был прав. Если бы Джон не пошел к Эйемону просить за Сэма Тарли, Четт и теперь ходил бы за стариком, а не возился бы со сворой злобных охотничьих псов. Любимчик лорда-командующего еще не сам лорд-командующий и ты не был бы таким смелым, не будь рядом твоего зверя.