— Не знаю, — тоскливо призналась она и взяла малышку за руку, затем прижала к себе ее мокрое тельце. — Может быть, это на самом деле не ненависть, — вздохнула она. — Может, это вроде того, что случилось в лесу Агор. Вы ведь знаете эту историю, правда?
Дети широко открыли глаза.
— Не знаете? Никто из вас не знает, что случилось в лесу Агор? Люкен, и ты не знаешь?
Дьяна почувствовала, что Люкену хотелось соврать, но он только нахмурился.
— Ну ладно, тогда я расскажу. Вам известно, что в этом лесу растут громадные березы. Но самое интересное — это история о том, как им удалось стать такими высокими. — Голос Дьяны зазвучал таинственно. — Это произошло очень давно, задолго до того, как мы все родились.
— Даже Фалгер? — спросил один мальчишка.
Все засмеялись.
— Ну как, — поддразнил ее Фалгер, — даже я?
— О да! — уверенно кивнула Дьяна. — Это было задолго до вас. Это было до Фориса и дролов. Это было задолго до всего. Это случилось тогда, когда в лесу были одни только деревья и больше ничего — ни зверей, ни людей. Только березы и секвойи.
Люкен презрительно сморщил нос.
— Секвойи? В Агоре не растут секвойи!
— Правильно, — подтвердила Дьяна, — больше не растут. Потому что проиграли войну с березами. Понимаете, деревья тоже могут воевать. Ну, по крайней мере раньше они это делали. Они воевали, разговаривали — в общем, делали все, что могут люди. Только они не ладили с секвойями, потому что секвойи жестоко с ними обращались. Как дролы — с нами.
— И что случилось? — спросила все та же девчушка, удобно устроившаяся у Дьяны на коленях.
— Вы знаете, какие секвойи высокие. Они очень, очень высокие! — Дьяна подняла руки и переплела пальцы. — Такие высокие, что заслоняют солнце. А их в Агоре было множество, тысячи. Так много, что бедным березкам не доставалось солнца! Они росли в темноте, потому что секвойи были эгоистичны и хотели забрать весь солнечный свет себе. А когда березы начали жаловаться, секвойи разозлились и заявили березам, что они — самые сильные деревья в лесу, что такими их сделали боги, а значит, боги любят их сильнее, чем остальных.
— Совсем как дролы! — воскликнул Люкен.
— Правильно. Но те березки были стойкие, как мы. Они решили не сдаваться, не позволить секвойям их задушить. Хотя секвойи были выше и сильнее, маленькие березки собрались вместе и договорились запустить свои корни еще глубже в землю. Ну а секвойи были такие высокие и гордые, что даже не потрудились проверить, что это там делают березы. А березы копали все глубже и глубже, пока их корни не укрепились сильнее корней секвой. И они выпили из земли всю воду, не оставили секвойям ни капли.
Дьяна умолкла и обвела взглядом детей.
— А что было потом? — полюбопытствовал Люкен.
— Потом? — Дьяна пожала плечами. — Вы в лесу Агор секвойи видели?
Дети засмеялись, и к ним присоединился даже Фалгер. Дьяна тоже развеселилась, вспомнив, как отец рассказывал эту историю. Ей тогда было примерно столько, сколько сейчас Люкену, а Форис и Кронин уже много лет вели междоусобную войну из-за леса Агор.
— Видите, — сказала она, — эти березы похожи на нас. Они были маленькие — а посмотрите на них сегодня! Они высокие и сильные, потому что не спасовали перед секвойями. И мы тоже не уступим дролам. Мы уходим, но когда-нибудь вернемся, чтобы забрать то, что нам принадлежит.
Дети пришли в восторг — как и их матери, услышавшие рассказ Дьяны. Фалгер словно помолодел, на его лице светилась широкая, гордая улыбка. Он благодарно сжал пальцы Дьяны. Девушка улыбнулась. В течение долгих месяцев она была тенью — и как же приятно вдруг превратиться в свет!
В тот вечер их ужин был довольно скуден — все последовали примеру Фалгера.