Молдавские радикалы и консерваторы
После 1821 года ряд мелких молдавских бояр составили радикальную партию, окрещенную их противниками «обществом карбонариев» (societatea cărvunarilor). Лидером этой группы, включавшей юриста Андронаки Дойнича и племянников господаря Иоана Александру Стурдзы Петраке Стурдзу и Георге Стурдзу, был Ионикэ Тэуту, молодой второклассный боярин (комис), ставший советником господаря и главным автором наиболее провокационного молдавского политического документа 1820х годов. Написанная в апреле 1822 года и представленная господарю в сентябре того же года Конституция карбонариев наиболее последовательным образом выражала политические чаяния мелкого боярства[441].
Конституция карбонариев утверждала примат молдавских законов как основу личных свобод, права собственности и автономии княжества под османским сюзеренитетом[442]. Проект предусматривал избрание господаря Собранием страны, т. е. высшими церковными иерархами «и всем боярским сообществом от великого логофета до великого шатраря»[443]. Господарь должен был управлять совместно с Общественным советом, законодательным органом, которому в конечном счете должны были быть подконтрольны все ветви власти. Совет должен был состоять из высших церковных иерархов, членов дивана и департаментов, а также представителей каждого уезда, избранных местными боярами[444]. Политическое преобладание средних и мелких бояр обеспечивалось их большинством в Совете, а также главенством последнего в случае конфликта с господарем[445].
Конституция карбонариев утверждала примат молдавских законов как основу личных свобод, права собственности и автономии княжества под османским сюзеренитетом[442]. Проект предусматривал избрание господаря Собранием страны, т. е. высшими церковными иерархами «и всем боярским сообществом от великого логофета до великого шатраря»[443]. Господарь должен был управлять совместно с Общественным советом, законодательным органом, которому в конечном счете должны были быть подконтрольны все ветви власти. Совет должен был состоять из высших церковных иерархов, членов дивана и департаментов, а также представителей каждого уезда, избранных местными боярами[444]. Политическое преобладание средних и мелких бояр обеспечивалось их большинством в Совете, а также главенством последнего в случае конфликта с господарем[445].
Помимо строго законодательных функций Совет также должен был контролировать назначение на государственные должности: предполагалось, что господарь будет выбирать чиновников из числа кандидатов, представленных ему Советом «на основании достоинств, добрых дел и усердия каждого к службе»[446]. Совет также должен был контролировать возведение лиц в благородное достоинство, которое отныне должно было даваться лишь в качестве вознаграждения за усердную службу. Будучи однажды пожалован, благородный статус не нуждался в подтверждении каждым последующим господарем и предоставлял индивиду все права и привилегии великих бояр, включая и право иметь скутельников[447]. Для облегчения положения крестьянства Конституция предполагала составление земельного кадастра и более точное определение налогов, которые должны были собираться уездными комиссиями, составленными из двух местных бояр и одного представителя центральной администрации[448]. Наконец, Конституция карбонариев продолжала антифанариотскую линию других проектов автохтонного боярства этого периода и требовала замены греков молдаванами в церковной иерархии, прекращения контроля греков над «преклоненными» монастырями, а также предусматривала развитие образования на румынском языке[449].
Хотя Конституция карбонариев так никогда и не была одобрена господарем Иоаном Александру Стурдзой, она представляла собой наиболее замечательный проект, составленный после 1821 года, влияние которого на политическую ситуацию в Молдавии и последующую румынскую историографию этого периода не подлежит сомнению. Румынские историки, начиная с А. Д. Ксенопола, введшего Конституцию карбонариев в научный оборот, приветствовали этот проект как воплощение прогрессивных и либеральных идей, связанных с Французской революцией[450]. В то же время, как заметил один из историков данного периода, «демократические» черты Конституции ограничивались требованием равенства внутри боярского класса и сопровождались попыткой закрепить привилегированное положение крупных и мелких бояр по отношению к остальному населению[451]. Эта олигархическая тенденция стала еще более заметной в последующих попытках радикальной партии реализовать свои политические интересы.
В 1824 году Великий визирь Мехмед Саид Галип-паша потребовал от молдавского правительства гарантии безопасности османских купцов как условия сокращения числа османских оккупационных войск, занимавших Молдавию c мая 1821 года[452]. Ионикэ Тэуту или другой представитель молдавских радикалов воспользовался этой возможностью, чтобы вновь представить их политическую программу на рассмотрение господарю Стурдзе[453]. Автор утверждал, что только политическая стабильность в княжестве позволит господарю предоставить Порте требуемую ею гарантию. Для достижения такой стабильности необходимо было создать национальное войско, которое было бы достаточно многочисленным для того, чтобы не допустить повторных вторжений этеристов в будущем. Было также необходимо удержать иностранных подданных, проживавших в княжестве, от антиосманских выступлений, для чего требовалось подчинить их юрисдикции молдавских судов и распространить на них действие молдавских законов и полиции. Политическая стабильность была также невозможна без единства боярского сословия, которого можно было достичь посредством создания сената, члены которого назначались бы в него пожизненно и принимали бы решения простым большинством голосов[454].