Уже в конце марта 1821 года молдавские бояре составили петицию Порте с просьбой назначить природного господаря «в соответствии с древними милостями всемогущей державы», чтобы был он избран боярским собранием и правил на основании законов и обычаев земли, будучи представлен в Константинополе представителем (капукехайей) также из числа местных бояр[401]. Быстрота, с которой молдавские бояре сформулировали это требование, несомненно, отражала специфические условия княжества, чей последний господарь-фанариот Михай Суцу скомпрометировал себя в глазах Порты участием в «Этерии»[402]. Молдавские бояре-эмигранты повторили эту просьбу спустя полгода в своем обращении к османскому правительству из Черновиц. На этот раз они также настаивали на составлении кодекса молдавских законов «на основании древних обычаев земли»[403]. Часть бояр пошла дальше простых обращений и, вернувшись в княжество по призыву османского каймакама Вогориди, весной 1822 года составила депутацию в Константинополь. Возглавляемая логофетом Иоаном Стурдзой, эта депутация снова попросила Порту вернуть их под власть природного господаря[404].
Среди валашских бояр, нашедших убежище в Трансильвании, требование восстановления власти природных господарей, назначенных пожизненно (однако обязанных править, советуясь «с наиболее знатными и старейшими и возрастом и мудростью среди бояр-уроженцев»), было впервые сформулировано в меморандуме от августа 1821 года[405]. Адресованный австрийскому императору Францу I данный меморандум так и не был отправлен ввиду разногласий между теми боярами, которые стремились к достижению этой цели посредством переговоров с Портой при посредничестве Австрии, и теми, кто избрал пророссийскую ориентацию под влиянием российского генерального консула Пини, также удалившегося в Кронштадт[406]. Тем не менее меморандум этот содержал политическую программу, преследуя которую Григоре Гика и Барбу Вэкэреску два из трех членов временного боярского правления, организованного в январе 1821 года и заключившего секретное соглашение с Тудором и членом «Этерии» Димитрие Македонски, возглавили валашскую депутацию в Константинополь весной 1822 года, которая обратились к Порте с просьбой восстановить правление природных господарей[407].
В петициях депутаций в Константинополь традиционная антифанариотская риторика автохтонного боярства превратилась в полномасштабную эллинофобию. Молдавские депутаты жаловались на «беззакония греков», которые «в нарушение традиций страны умножили всякие поборы и тиранию, угнетая безжалостно бедных жителей и уничтожая их права и привилегии бояр»[408]. «Извратив таким образом истинный ход всех дел», греки, по утверждению авторов петиции, прибегли к клевете, дабы «очернить репутацию безусловной верности, которой Молдаване пользовались до сих пор» и обвинить их в преступных заговорах против Порты, которые сами они организовали. Жалуясь на «жестокую извращенность греков», заставившую их временно покинуть свое отечество, молдавские бояре молили Порту восстановить «природное правление», существовавшее в княжестве в первые столетия османского господства[409].
Бояре не ограничились антигреческими выпадами и предоставили Порте целую программу деэллинизации княжеств. В своем первом обращении к османскому правительству, составленном сразу по получении вести об осуждении Александром I восстания, молдавские бояре требовали «искоренить из этой земли греков и арнаутов», а также передать под контроль молдавских уроженцев преклоненные монастыри, до сих пор управлявшиеся греческими игуменами[410]. Со своей стороны валашские депутаты также требовали изгнать греков из страны, включая и тех, кто был женат на природных валашках и пожалован боярским титулом. То же касалось и греческого клира. Что же до тех греков, которые являлись иностранными подданными и потому имели право проживать на территории княжеств в силу капитуляций, предоставленных Портой великим европейским державам, то они не должны были пользоваться какими-либо привилегиями природных валахов и не могли быть назначаемы на государственные должности. Наконец, школьные учителя не должны были принимать греческие книги в качестве пожертвований[411].
В петициях депутаций в Константинополь традиционная антифанариотская риторика автохтонного боярства превратилась в полномасштабную эллинофобию. Молдавские депутаты жаловались на «беззакония греков», которые «в нарушение традиций страны умножили всякие поборы и тиранию, угнетая безжалостно бедных жителей и уничтожая их права и привилегии бояр»[408]. «Извратив таким образом истинный ход всех дел», греки, по утверждению авторов петиции, прибегли к клевете, дабы «очернить репутацию безусловной верности, которой Молдаване пользовались до сих пор» и обвинить их в преступных заговорах против Порты, которые сами они организовали. Жалуясь на «жестокую извращенность греков», заставившую их временно покинуть свое отечество, молдавские бояре молили Порту восстановить «природное правление», существовавшее в княжестве в первые столетия османского господства[409].