«Ты бываешь колючей, но именно это Равке и нужно».
Так много легких ответов.
Вместо этого он произнес:
Своей королевой.
Разглядеть выражение ее лица не удалось. Была ли она рада? Смущена? Зла? Каждая клеточка его тела молила перевести все в шутку, позволить им обоим избежать опасности этого момента. Но он не стал. Он все же был корсаром и сейчас зашел слишком далеко.
Потому что я надежный солдат, уточнила она, но без особой уверенности в голосе. В нем звучали нотки напряженной неуверенности, как у человека, готового и к дружеской шутке, и к удару. Потому что я знаю все твои секреты.
Я действительно иногда доверяю тебе больше, чем себе, а о себе я очень высокого мнения.
Разве не говорила она сама, что никому другому не доверила бы прикрывать ее спину в бою?
«Но ведь это не вся правда, ты, жалкий кусок труса». Ну и к демону все. Они вообще скоро могут умереть. Темнота и окружавший их со всех сторон гул двигателей дарили ощущение безопасности.
Я бы выбрал тебя своей королевой, потому что хочу тебя. Все время хочу тебя.
Она перекатилась на бок, положив голову на согнутую руку. Короткое движение, и вот он чувствует ее дыхание на своих губах. Сердце его пустилось вскачь.
Как твой генерал, должна предупредить, что это был бы ужасный выбор.
Он тоже повернулся на бок. Теперь они смотрели друг на друга.
Как твой король, должен сказать, что никому не удастся меня переубедить. Никакая сила не сможет погасить мое желание.
Николаю казалось, что он пьян. Может, с высвобождением демона что-то высвободилось и у него в голове. Она, наверное, посмеется над ним. Или от души врежет и заявит, что у него нет такого права. Но остановиться он уже не мог.
Я бы надел на тебя корону, если бы мог, сказал он. Показал бы тебе мир с палубы корабля. Я бы выбрал тебя, Зоя. Генералом, другом и невестой. Подарил бы сапфир размером с желудь. Он сунул руку в карман. А взамен попросил бы лишь, чтобы ты вплела в волосы эту проклятую ленту в день свадьбы.
Она протянула руку, и пальцы ее зависли над лежащей в его ладони синей бархатной лентой.
И тут же отдернула ее, баюкая пальцы, словно их обожгло пламя.
Ты женишься на сестре королевы Табан, которая возжелает корону, сказала она. Или на богатой керчийке, а может, на фьерданке из королевской семьи. У вас будут наследники и будущее. Я не та королева, что нужна Равке.
Но что, если ты та королева, что нужна мне?
Она закрыла глаза.
Тетушка рассказывала мне одну историю много лет назад. Я не помню ее всю, но помню, как она описывала главного героя: «у него было золотое сердце». Мне так нравились эти слова. Я заставляла ее повторять их снова и снова. Ребенком я была уверена, что и у меня золотое сердце и что оно будет освещать все, чего коснется, а я буду всеми любима, как герой этой истории. Она села, подтянув к себе колени и обняв их руками, словно пыталась сделать укрытие из своего тела. Ему хотелось опрокинуть ее обратно на пол, прижаться своими губами к ее. Ему хотелось снова встретиться с ней взглядом и увидеть в нем возможность. Но я не такая. Внутри у меня шипы и туман, как в терновом лесу. Она поднялась и отряхнула свой кафтан. Мне не суждено стать невестой. Я рождена, чтобы быть оружием.
Николай заставил себя улыбнуться. Он же не сделал ей настоящего предложения. Они оба знали, что это невозможно. И все же ее отказ ранил так же сильно, как если бы он встал на одно колено и просил ее руки, как ослепленный любовью глупец. Было больно. Святые, как же было больно.
Что ж, сказал он бодро, приподнявшись на локтях и посмотрев на нее со всей ироничностью, которую смог изобразить. Оружие тоже неплохо иметь под рукой. Оно полезнее, чем невесты, и вряд ли начнет в печали слоняться по дворцу. Но если ты не встанешь рядом со мной у руля Равки, что ждет нас в будущем, мой генерал?
Зоя открыла дверь грузового отсека. Свет хлынул в отсек, озарив ее лицо, когда она повернулась к нему.
Я буду сражаться рядом с тобой. Как твой генерал. И друг. Пусть я во многом ошибалась, но одно знаю точно: Равке нужен именно такой король.
32. Майю
Во дворец они вернуться не могли. По крайней мере, не поднимая шума, который никому не был нужен.
Почти никому.
Отведите нас в Амрат Ен, потребовал Бергин, жестом указав на прочих пленных гришей, истощенных до крайности. Им всем дали антидот, но они еле стояли на ногах, и сейчас сложно было судить о том, какой неисправимый вред был нанесен их телам.
Майю прислонилась к стене у панели управления, разбитой ее братом. Ее брат стоял навытяжку, совершенно неподвижно. Слишком неподвижно. Казалось, он весь механический, как и крылья за его спиной, словно заводной солдатик, не нуждающийся в отдыхе. А в чем он нуждался? И кем теперь был?
Снаружи, под ночным небом, Эри беседовала со своей бабушкой. Макхи увели в экипаж Леути и оставили под охраной Тавгарадов, которые ей больше не подчинялись, поскольку она не была больше королевой.
Бергин сделал глоток воды. Его перестало трясти, и пусть он по-прежнему выглядел очень хрупким, в глазах его полыхал гнев.
Доставьте нас в столицу, и пусть все посмотрят, что королева Макхи называет наукой.