Уши улавливают тихий напев флейты, доносящийся с территории дворца на противоположном берегу озера, и сердце пропускает удар.
Он где-то рядом.
Мой двоюродный брат.
Я больше не могу так называть Тай Шуня, поскольку он недостоин этого. Хоть мы и одной крови, но давно перестали быть семьей. Его родители отняли у меня все: людей, которых я любил, почести, которых заслуживал. Они похитили мою судьбу, украли мое предназначение. Скоро Тай Шунь унаследует трон, сменив имя и приняв почетное звание, дарованное императору Ши.
Будет зваться Тай Лун. Лун это потомок Дракона. Сын Небес.
Я вытаскиваю из рукава кинжал, испытывая искушение метнуть его во что-нибудь. Отнесется ли Тай Шунь ко мне по-доброму, когда я приду за тем, что мне принадлежит по праву? Или станет сражаться? Я прижимаю большой палец к лезвию, кожей ощущая его острый край. Надеюсь, он будет драться. Перед мысленным взором возникает лицо мальчика, которого я когда-то знал. Вполне вероятно, сейчас я не узнаю его, ведь он повзрослел.
Однако для меня он всегда будет мальчиком, ставшим наследным принцем, которым некогда был я.
Глава 16
АН
Шпильки в волосах едва не вонзаются мне в голову, а на заколке, которую Линьси воткнула в толстый пучок на макушке, слишком много свисающих драгоценных камней. По идее они должны сочетаться с тяжелыми серьгами и изящным золотым ожерельем с голубыми сапфирами на шее, но на самом деле только добавляют наряду веса. Я разглаживаю многочисленные складки лазурной юбки, богато расшитой золотой нитью. Красиво облегающий плечи шелковый халат мерцает при ходьбе. Этот наряд подарок императрицы, и мне ничего не остается, как надеть его.
Ты в этом уверена? интересуюсь я, теребя мамин нефритовый перстень единственное украшение у меня на пальце. Единственное, что по ощущениям принадлежит мне.
Абсолютно. Я специализируюсь на превращении крестьянских девушек в прекрасных принцесс.
Я не принцесса, отвечаю резко. Неодобрительно цокая языком, Линьси помогает мне надеть новые туфли еще одно ужасное сооружение из парчи, от которого непременно будут мозоли. Разве мы не в трауре? Это кажется немного чересчур.
Ах, Ан, не будь такой наивной. Траур закончился похоронами. Все в Бэйшоу до смерти хотят снова носить красивые наряды и устраивать торжества. Скоро на трон взойдет новый император. Новый человек, перед которым они смогут заискивать.
Но на похоронах я никогда раньше не видела, чтобы так много народа рыдало на публике. Неужели они так быстро оправились? Неужели все это делалось напоказ?
Линьси пожимает плечами.
Жизнь это игра с повторяющимся циклом, в которую богатые аристократы играют уже много веков.
«И ты должна играть в нее, если останешься здесь». Я с отвращением гоню от себя эту мысль. Возложенная на меня императрицей обязанность забавлять наследного принца больше похожа на рутинную работу, чем на что-то другое. Но я сделаю это, ведь она проявила ко мне доброту и потому что мой отец главный министр.
Сегодня вечером я должна развлекать его королевское высочество.
Да, я слышала, едко произносит Линьси. Потому-то я тебя и наряжаю.
Какой он?
Ну, он проводит много времени за книгами, играет на флейте, интересуется искусством исцеления, не склонен к военной стратегии и не сможет взять в руки меч, даже чтобы спасти свою жизнь. Линьси перестает загибать пальцы и ухмыляется. Но он настоящий красавчик.
Это мы еще посмотрим, бормочу я себе под нос.
Она добавляет мне на щеки еще один слой пудры.
Ну вот, все готово. Если хочешь, я провожу тебя до зала.
Не нужно. У тебя ведь сегодня выходной? Иди же, пораньше встретишься со своей девушкой. Я знаю, что тебе не терпится ее увидеть.
Она хлопает в ладоши.
Спасибо, Ан. Я у тебя в долгу.
Это я у тебя в долгу за то, что привела меня в порядок. Будем надеяться, что я не выставлю себя на посмешище перед этим красавчиком-принцем.
У тебя все получится.
Слегка пожав мне руку, Линьси выскальзывает из комнаты.
Имея в запасе свободное время, я иду к большому залу возле озера Муан, минуя куполообразный павильон у воды. Заслышав плывущие в воздухе меланхоличные ноты, навостряю уши. Вероятно, это снова тот же флейтист. Очарованная, я стою и слушаю. Хоть и ничего не понимаю в музыке, но, как по мне, именно так звучит небесная поэзия.
Мелодия резко обрывается, и из павильона выходит стройный молодой человек с флейтой в руке, направляясь прямиком ко мне. Он одет в простой белотканый, ничем не украшенный ханьфу с длинными, развевающимися при ходьбе рукавами.
Наконец он подходит достаточно близко, чтобы я смогла рассмотреть лицо. У меня перехватывает дыхание. Скулы и подбородок парня будто вырезаны рукой богов! Глаза у него большие и очень темные, а губы пухлые, как у женщины. Наиболее притягательным мне кажется застывшее на его лице выражение печали.
Заметив меня, он вопросительно наклоняет голову.
Добрый вечер.
Простите, я, я не я просто вы вы такой Мысленно даю себе хорошего пинка и предпринимаю вторую попытку: Простите, что побеспокоила. Ваша игра столь прекрасна, что мне захотелось послушать еще. Я неловко указываю на его тонкую бамбуковую поперечную флейту.